Ветер бушует, едва не сбивая с ног человека

Ветер бушует, едва не сбивая с ног человека.
Отважны шаги мои, хотя рядом нет ни фонаря.
Помню, что год двадцать первый, но год которого века?
Чья неспокойная осень вдруг окружила меня?

Дома от ненастья попрятались в загадочный мрак,
Луна полнолицая разыгравшейся любуется бурей.
Но дороги не видно, не знаю, куда сделать шаг,
Чтоб не пропасть, не сгинуть в стихийном сумбуре.

Тьма уплотняется, дождь сменяется снегом.
Шурша, на дорогу слетает агитка-реклама.
Старинный карниз стоном пугает умело,
Вечер хитер и доволен сложившейся драмой.

Ощущаю тебя сквозь вихри, ливень и снег.
Ощущаю во мраке прилунном, в тенях от теней.
Мне больше не важно, какой идет теперь век.
Мы брат и сестра - двое заблудших детей.

Иду за тобою без ложной отваги, а смело.
Каждый шаг - за тобой, стараюсь не отставать.
Мы как разбойники, что ночью вышли на дело:
Проноситься тенями, стучать каблуками и свет похищать.

Будем прыгать по лужам, пугая повозки заблудшие.
Погаси им фары, мой друг, они портят игру.
И тебе тоже страшно, но стоит ли верить в худшее?
Ненастье осеннее коротко, все прекратится к утру.

Давай ловить ветер, пока нас никто не заметит,
Подкидывать вверх, на город дождем рассыпать.
Мы брат и сестра – в веках заплутавшие дети,
Будем ветками в окна скрестись, фонарями мерцать.

Рук не расцепим, пока игру не окончим.
Не забыть мне, как шла за тобой сквозь стихию.
Как город старинный был наш непогожею ночью,
И как о тебе впервые писала стихи я.