Такая любовь

Купили в магазине
Резиновую Зину,
Резиновую Зину
В корзинке принесли.
Она была разиней,
Резиновая Зина,
Упала из корзины,
Измазалась в грязи.
(Агния Барто)

Такая любовь

Зинка – зелёные глаза
(ну, егоза!).
Полюбил её верзила,
отчаянный Годзилла,
повсюду за собой тягял,
безбашенный марал.
В глазах его рябило
от нильских крокодилов,
безжалостно рубил их,
и между делом
Дискавери позировал.

Она его любила
за мощный
сердечный насос.
Порой, по заду влепит –
она в истоме шепчет:
«о, мой босс».
Зинка в зелёных
линзах,
с химической завивкой,
спрячется, затаится –
погонится Годзилла
за наживкой,
а она и рада, дурёха,
не вылезая из трясины:
«пусть мне будет хуже,
если уже плохо».
Отклеивая ресницы,
ревёт перед зеркалом,
она боится,
что красота померкнет.
А он её выхаживал,
когда она болела,
керкала,
с постели не вставала,
стеклянный взгляд
свой вперив
в небесный потолок,
где он – царь критский
а Зинка – пери,
вокруг неё гусары:
целуют ручки, шею
(а большего не смеют),
то мнит себя красавой,
Иридой или Реей,
(не куклой из
замызганного
детства).
Закончился больничный,
на землю спрыгнув, Зинка
услужлива Годзилле
(а манят воды Нила).
Уборка, глажка, стирка,
причёска, шпильки, мини.
Придётся – за верзилой
в огонь и воду сгинет.
А он её за патлы
и –  в грязь.
Ну, как отмыться?
Ведь жизнь, она такая,
пришлось ведь уродиться
у мамки и у папки,
мирить их, и мириться
самой с собой,
теперь любить и ладить
и с ящером, со зверем.
Швыряет в неё тапки,
а сам скулит под дверью.
На ноги, попу, груди,
морковную помаду
глядит
и жрёт свой пудинг
(ну, смерит взглядом сверху вниз).
В мечтах – в дублёнке-кожанке,
и звуки анреприз.
у Зинки –  слёзы градом,
и заорать бы
громко:
не слышит ведь любимый,
и голос ломкий.

Вновь упала,
снова плачет,
ну и хрен с ним –
на удачу.

19.10.2022