Баллада о противотанковом еже

Он сварен был из металла,
Он был тяжелым, громоздким,
Он был предназначен для танков,
Для БМП, самоходок.
Топорщил упрямые лапы,
Упёршись ногами в землю.
Упёршись в броню рогами,
Он не давал ей хода.
Он был молчалив и прочен:
Он дело имел со сталью –
С рычащей, ревущей сталью –
Ведь сам из металла сварен…

Однажды к нему привязали
Солдатское мягкое тело –
И проволока из стали
Змеёю обвила кожу;
Тогда он – впервые в жизни –
Вплотную приникнув к рёбрам,
Услышал не рев мотора –
Услышал живое сердце.
Он гордо, в пренебреженьи,
Подумал, что он – сильнее,
Прочнее он и надёжней –
Ведь он из металла сварен:

Ему так знакомы печи,
Огонь где ревет утробно,
Рождая в горниле стойкость,
Упорство и прочность стали!
И пламя, что пожирало
Вот это слабое тело –
Лишь лапы его ласкало,
Слегка его ноги грело...
А тело – рвалось от боли,
А тело – звенело криком,
Когда языкастые блики
В красном плясали танце…

Он – только потом услышал,
Что – сердца не слышно больше,
Что больше не слышно вздохов,
Что тело недвижным стало –
Горелое мертвое тело
На черных плечах железных…
Он – мощный, упрямый, сильный,
Он, сваренный из металла,
Вдруг понял, что он – безгласый,
Вдруг понял, что он – без сердца…
Он – мёртворождён для смерти –
Живым никогда не станет…

Он сварен был из металла,
Он был надёжным, громоздким,
Он останавливал танки,
Самоходки и БТРы.
Топорща упрямые лапы,
Упёршись в асфальт ногами,
Упёршись им в лбы рогами –
Он не давал им хода…
И, даже – когда взрывалось
И полыхало всюду,
Он, неподвижно-мрачен,
Стоял, попирая землю…

Туман отступившей ночи
Лизнул закопченный остов –
И капли росы – как слёзы –
Металл вдруг прожгли впервые.
И плакал беззвучно сильный,
Ничем до того не гнутый,
Бесстрашный и равнодушный –
Над слабой и мёртвой плотью.
И силился вновь услышать
Стук сердца, дыханье жизни –
Но слышал лишь шелест ветра,
Что пепел сметал ладонью…