8. Пародии

                На что бы не упал мой взгляд,
                Я это воспевать и рад.
                Как это так? Не объясню...
                Да не смотрю я на фигню!..


Не умаляю миф развенчанный,
Но перерос давно Пьеро.
Ты, чёрт возьми, – всего лишь женщина.
А по отчетности – ребро.
            Скандалист.

Исключительно из-за противности,
Подкушу самомненье мужчин.
Коль отказано мне в легитимности,
Оправдайте заявленный чин.

От улыбки - до оклика грозного,
В вас начинка - сумбур и хандра.
Вы из праха подножного созданы.
Ну а я из живого ребра.

   ***
Ну хватит плакать, девоньки,
Воспримем на ура,
Противный факт, что сделаны,
Мы как-то, из ребра.
Безмозглого... безбожного...
А факт, меж тем, таков:
Из праха, из подножного,
Бог сляпал мужиков.
И к нам они - с приветами.
И каждый - не дурак.
И видимо, поэтому,
Назвали браком - брак.

   ***
Не прах то был!
А Он творил из ГЛИНЫ!
Сия основа множества миров.
Адам и Ева дети - Исполины.
Тут не противен факт, а он таков.
                Сергей Брянцев

И потому непрочны исполины...
Что их слепили из подножной ГЛИНЫ.
А я прочна. И потому - ура!
Я сделана из твёрдого ребра.

Отклик

Математическая ошибка
Влад Котов 3
Женщина - это ошибка природы,
хрупкая дельта, капризам в угоду,
знак непонятный - то много, то мало,
корень застрял за петлёй интеграла,
чтобы извлечь, шевелить надо репой,
бегай за дельтою к туркам и грекам,
приумножай постепенно доходы,
складывай их с переменными моды,
вейся ужом, словно синус над осью,
спрос экспонентой терпение сносит,
близок финал, но не видно решений...
Нолик в итоге пустых упражнений.

Хищниц коварных предвижу улыбки:
Может, не в женщинах эти ошибки?

***
Множу, плюсую, делю, отнимаю.
Божечка, как я мужчин понимаю!
Веясь по лёгкому, парясь не шибко,
Веруют. Женщина это ошибка.
Моды, природы, погоды, породы...
Вот и не лезли б... не знаючи брода...

Всем. Кто уверовал. Бабы есть черти.
Жить. Без любви. Прозябая. До смерти.



                "Это путам всем хана.
                И любви моей поганой,
                Где одна глагол спрягала,
                Что придуман на двоих.
                Дружбе в доску оборзевшей,
                Жизни, отдохнуть присевшей,
                В закутке надежд моих."
                               Р. Козакова

Что надёжно в этом мире?
Дважды два уж - не четыре.
И причин не объяснить.
И осталась, право, малость -
Уяснить, где потерялась,
Рассуждений здравых, нить.

Я в любовь с тобой играла,
Запрягала, выпрягала,
А теперь вот, милый мой,
Утоплю её в параше,
На могилке вместе спляшем.
А не хочешь - чёрт с тобой.

Оборзели, как изжога,
Дружба и любовь до гроба.
Поискать бы закуток.
Посидеть бы с тараканом,
О любви своей поганой,
Потрепаться, хоть чуток.

Душу ощипали будто.
И сварили литр супа.
Кто б ты ни был - подавись!
И глядишь бы полегчало,
А на завтра всё сначала -
Можно пачкать новый лист.

Я природе - не чужая.
Журавли и вязь лесная,
Припасу вас на потом.
А читателям дотошным,
Неуёмным и безбожным,
Дам по кумполу веслом.


                "Особенно печальны вечера,
                Когда ты в доме у себя, как пленница.
                Сегодня будет так же, как вчера.
                И завтра вряд ли что-нибудь изменится.
                Тоску и одиночество твоё,
                Не временем бы мерить, а бессонницей.
                То книги, то вязанье, то шитьё.
                А жизнь пройдёт и ничего не вспомнится."
                             А. Дементьев
               

Ждёшь каждый день к веселью перемен.
Нашла подальше угол, для вязания.
Когда тебя берёт квартира в плен,
То и шитьё, и книги в наказание.

Аптеке явно легче план тянуть,
Когда ты яро борешься с бессонницей.
Таблетки покупаешь, чтоб уснуть.
И валерьянку, чтобы успокоиться.

Как гром средь неба ясного - звонок.
Мечты всегда негаданно сбываются.
Он насовсем. Он не придти не мог.
Ах, до чего же свет сейчас мешается!

Не возмущайся если он поймёт,
Что не тебе одной дано печалиться.
И ты пойми, пусть даже - он уйдёт,
Ребёнок уж, наверняка, останется.


                "Наша окрашена ходит по двору.
                Соламатыми ножками топча во мрак.
                Она говорит мне, я скоро умру.
                Вруша, ты вруша, всё не так.
                Мной блудница нынче будет потакать.
                Нам бы породниться, друг друга поласкать.
                Хожу по огороду дураком дурак.
                Вруша, ты вруша, всё не так."
                               Из г-ты "Молодой ленинец

Чёртова провидица, возьми тебя бес!
Бог не выдаст - свинья не съест.
Умру. А цены? Матюком ору.
Без штанов мне, что ли, ходить в миру?

С тобою лизаться - куда ни шло.
Чего твоей тыкве мереть взбрело?
Шлялась с кем попало, в ночь за пятак.
А мне все расходы? Дурак я, дурак!


                "Над землёй кружится первый снег.
                На землю ложится первый снег.
                Пишут все, печатают не всех.
                Иногда печатают не тех."
                               Владимир Костров.

Иногда печатают не тех...
Вам таких читать не приходилось?
Нет бы написать про первый снег,
Пишут - про осеннюю унылость.

Пишут про зелёные глаза,
Будто первый снег не замечают.
По углам зачем-то образа,
Незнакомых личностей вставляют.

Образа бывают и удачными,
Но святых не признаю я, нет.
Чужды мне волнения рюкзачные,
Потому как с детства - домосед.

Пишу все про это и про то.
Нынче каждый рад пролезть в поэты.
Жаль, что не редактор я, а то
Кое-кто б и не мечтал об этом.

Звёзды в небе мне нужны сто лет,
Будь они хоть трижды голубые.
Мне про снег стихов - милее нет.
У меня они, как раз такие!


                "Я муравья сейчас убил.
                А он ведь, как и я ходил.
                Дышал, быть может, как и я.
                И у него была семья."
                               Николай Белоусов

Пришиб я как-то муравья.
А у него была семья.
И я теперь плачу проценты.
На муравейник алименты.

А муравей был парнем тем.
Имел, и не один, гарем.
Короче содержу я, други,
Все муравейники в округе.

И хоть убей, не помню я,
За что прихлопнул муравья?!
Я ж никогда ни с кем не дрался.
Наверно он, подлец, кусался!

Теперь я, братцы, не хожу.
Дрожу и под ноги гляжу.
Грызут меня (и я не в духе)
Клопы и комары, и мухи.

Терплю. ПлачУ и плАчу я:
Зачем я кокнул муравья?


               "Все же намордник - прекрасная вещь.
               Ежели он - на собаке."
                               В. Высоцкий

В будни и в праздник, в жару и в мороз
И на свету, и во мраке,
Грыз мне мозги неприличный вопрос:
Ежели не на собаке,
То, извиняюсь, намордник на ком?
Не было в сердце ответа.
Тут прогремел неожиданно гром:
Сей атрибут - для поэта.

Небо на месте решив пригвоздить,
Крикнул я, в ересь - не веря:
Можно поэта в шуты обрядить,
Но не в намордник, как зверя!

Пророкотал оглушительный рык,
Вдруг иностранное: alles!
Проигнорировав грубость и втык,
Я принялся за анализ.

Я - без намордника. Я - человек.
Только, печататься сложно...
Ежели - цивилизованный век,
Как же такое возможно?


                "А под пьяной луной,
                Бродит ветер хмельной."
                          Из хита Л. Долиной

Все знают: перегибов было много,
В борьбе за трезвость, в прошлые года.
Издох указ. Туда ему дорога.
И кол ещё осиновый да, да!

Теперь хмельное - каждые два метра!
В любом киоске. И в любую ночь...
И за любой киоск сходить "до ветру"
Вполне возможно, если уж невмочь...

На спотыкался об киоски ветер.
С ним - ясно. Но терзает мысль одна:
Какого чёрта - под шофе луна?
Луна - пьяна. За это кто в ответе?

Ведь ежели и дальше так пойдёт -
Быть ко всему готовыми придётся.
Глядишь, назавтра, солнце - надерётся,
Да так, что к нам на землю упадёт!

Всё очень лично: что - употреблять.
Луна - пьяна. Что взять со вздорной бабы?
Но солнцу то, но солнцу то, хотя бы
Издали бы указ: не наливать!!!


                "Такое естество, такая знать натура,
                Что ты опять с утра, на мир взираешь хмуро."
                "По солнышку у них отражено в окошке,
                А у тебя опять скребут на сердце кошки."
                "Тут зависть - не при чём..."
                               Т. Кузовлёва

Ты мрачен не с утра,
А целую неделю.
А нам уже пора,
Переходить к веселью.

Мы выполнили план
По хмари и занудству.
Кончай хандрить, Иван,
Вон видишь гости прутся.

Завалятся сейчас,
А с провиантом - плохо.
Какой недобрый час,
Да и вообще - эпоха!..

Ты жить привык бузя,
Но экая досада -
Показывать нельзя,
Что мы гостям - не рады.

Приветливо держись.
Насыпь им хлебных крошек.
Гляди, не расколись,
Насчёт противных кошек.

Ушли. А ты затих,
Но стал похоже злее...
Усёк, что лица их -
Намного зеленее.

Всё лучше у других!
Но нет, не зависть это...
А может весь твой псих -
Из-за жены-поэта?!


                "И вновь белеет нотный лист,
                Где звук несказанностью болен,
                Берёзово с рожденья чист
                И ландышево-колоколен."
                               Т. Кузовлёва

Был изгнан из поэтов дуб.
За то, что был дубово глуп.

Берёзово смеялся лес,
С рожденья чистых поэтесс.

И ты поймёшь меня, приятель,
Умово-тронутый читатель.


                           "Сойди с холма."
                               Р. Козакова
                           "Взойди на холм."
                               Т. Кузовлёва

Когда читаешь женские творенья,
Бери с собой критический подход.
Не принимай, гляди, стихотворенья -
За руководство к действию, народ.

А тот кто принял, тот считай попался.
Нагрузка сердцу и при том - втройне...
Один чудак всю жизнь свою метался.
С холма - на холмик. От жены - к жене.


                "Знаю в полночь на дубы такие,
                Прилетают ведьмы молодые,
                На ветвях сидят до петухов.
                Лица их бледны и ноги гладки,
                Розовы нетоптанные пятки,
                Души непроглядны от грехов."
                               Т. Кузовлёва

У меня пересыхают губы.
Ждут тебя: огонь, вода и трубы.
К ведьме ты идёшь. До петухов.
Ах, зачем, зачем, сама не знаю,
Я тебя, любимый, выгоняю,
В средоточье мрака и грехов.

Хоть считаешь, что калач ты тёртый,
Будешь стыть ты в ступе, полумёртвый,
На потеху злому кобелю.
Ладно, оставайся, Бог с тобою.
Обещаю: пятки я помою.
Если хочешь - даже поскоблю.


                "У меня глаза темны, как норы,
                Я такие знаю наговоры,
                Я такой владею ворожбой!"
                               Т. Кузовлёва

Ночью золотого полнолунья,
Я иду,  язычница, колдунья.
Спросите, а что же - не лечу?
Всё легко и просто только в сказках.
Ну а жизнь стоит на неувязках.
Полечу. Как ступу - подлечу.

Ох, не зря мне бабушка колдунья,
Говорила: эх, учись, шалунья,
Делать всё без помощи мужчин.
Разбирай громоздкий трансформатор,
Изучай противный карбюратор.
Нету, для беспечности, причин!

Только я причины находила.
Кое-как механику учила.
Хоть пытай, не вспомню: что - зачем?
Ну а мужу, хоть бы хны. Зевает.
Третий год починку обещает.
Я его за это скоро съем.

Я утру предательские слёзы.
Выкину засушенные розы.
И отправлюсь с мужем в злую глушь.
У меня глаза темны, как норы.
Я такие знаю наговоры,
Что никто не вспомнит: был ли муж?..

                "Одна планета с нами рядом
                Кружит у сердца и у глаз."
                "Мой современник, соплеменник,
                Живущий рядом человек."
                               Т. Кузовлёва

А я-то думала: планета.
Кружит у сердца и у глаз.
А это - муха. Муха - это.
Теперь она в глазу у вас.

Я над бедою вашей плачу.
У вас болит, а мне невмочь.
Но здесь я. Рядом. Вот удача!
И я сумею вам помочь.

И если вам не жалко глаза,
Я муху вытащу, тотчас.
Кому вы это? Кто - зараза?
Кому вы дать хотите в глаз?

Какой же вы неандерталец,
Мой соплеменник дорогой!
Не надо грызть меня за палец!
Писала я рук-ой... друг-ой!..



                "Я думаю, как хорошо, что в мире
                Есть светофор и палочка ГАИ."
                               Ефим Самоварщиков

Я не виню людей. Свидетель - Бог.
Тут явный знак - напакостили черти.
Безумно жаль не сочинённых строк.
А сочинённых, вовсе жаль, до смерти.

Заразы черти! Славные стихи,
Как дерево под корень подрубили.
Покуда мирно спали петухи,
ГАИ - названье, взяли, упразднили!..

И мне теперь покоя нет нигде,
Но я пока что - самоуважаюсь.
И я не стану петь: ГИБДДэ.
Подумают ещё, что выражаюсь...

Уж лучше петь о славе и труде
И не бояться схлопотать по роже.
Побрал бы чёрт чертей - ГИБДДэ,
Чертовски на ругательство похоже.


"Литературная газета" 19.01.1931г. публикует статью о новых веяниях в работе советских писателей: "Каждый член писательской бригады  сообщает своим товарищам основную идею своего произведения, примерный план. Обсудив задуманные работы, члены бригады заключают между собой договор на соревнование. Во-первых - на качественное выполнение. Во- вторых - к определённому сроку."

У иных талант, видать, от Бога.
И,наче сказать - такая прыть!
Но на это посмотрели строго
И решили лавочку прикрыть.

Быстренько собрали всех поэтов.
Каждому внушили: не жлобись,
Если голова, как дом советов,
То колись, идеями - делись.

Прижилося веянье не сразу,
Но как прижилось - настала тишь.
Хоть противно - пишешь по заказу...
Но зато без темы не сидишь!

Но, конечно, неувязки были:
Раз, у другана - того... жена...
И всего-то ничего прожили...
Ну а я - женился, вот те на!..

А друган - ну нет бы отсидеться
И как человек погоревать,
На работу вздумал припереться!
Договор с бригадой заключать!..

Взял и брякнул: принесу наутро,
Пару сотен похоронных строк.
Что и говорить, придумал мудро,
Чтобы ему чёрту вилы в бок!

Ладно у него - темно в окошке
И скребутся кошки на душе.
Ну а у меня - какие кошки?!
Я ж в раю, хотя и в шалаше...

В общем, бдел я ночью над листочком,
Другана нещадно костерил.
Словно птичка, пролетела ночка.
Я четыре строчки сотворил...

Ох, мне и досталось от бригады,
За недополученный объём!
Называли тварью, эти гады.
И предупредили, мол, убьём.

Как со мною вышел этот случай,
Я, чуть не рехнувшись от угроз,
Быстренько решил: уйду-ка лучше,
Я, к ассенизаторам, в обоз...


                "Под кожей зелёной, дублёной,
                под кожей блестящей - озноб."
                "В пальцах ветки корявой и крепкой
                со скрипом яблоко вертится."
                "Влажный лунный свет всасывает
                ниточкой лунный свет накручивает."
                "Из острой травы нет-нет выглянет."
                               Вера Никитина

Жил да был поэт зелёный,
С кожей чуточку дублёной,
А под кожей - ледяной озноб.
Лунным светом он питался,
Сбоку - солнцем согревался.
Это - быть оригинальным, чтоб.

Прятал он горошки сердца,
В мякоть уксуса и перца
И вертелся бесом вкруг оси.
Лунный свет мотал в клубочек,
Чтоб потом нарезать строчек.
Ай да книжка будет, гой еси!

В общем жил поэт букашкой,
Не замеченной пока что,
Вдруг редактор мимо, с ветерком.
Но... заглох моторчик просто,
В месте нужном для знакомства.
А потом? Сварили суп с котом!

И живёт теперь поэтик,
В городской библиотеке
И порой его бросает в дрожь.
Он  попасть совсем не хочет,
К пародисту на зубочек.
Только разве от судьбы - уйдёшь?


                " Смеясь подмигивает бакен
                Из-за угла."
                               Ирина Яворовская

Я у реки сидела как-то.
Сгущалась мгла.
Смеясь подмигивал мне бакен,
Из-за угла.

Качался в речке пьяный угол
И свет мигал.
Я всё пересказала другу.
Он - записал.

Но и доселе мне не ясно,
В сознаньи - мгла...
Зачем я этот стих ужасный -
Себе взяла?!


                "Мы шли по утрам на работу.
                Работали там головой."
                "И хоть калькулятор накрылся.
                Но рубль проклятущий исчез."
                                    Вячеслав Воронков               

Мы шли по утрам на работу.
Кто запросто. Кто с головой.
Ведь разве секрет для кого-то?
Не все её носят с собой.

Работа ж нас бедная терпит.
Любых: головастых и без-
А мы... мы б трудились до смерти,
Но рубль проклятущий исчез!

Работать, без денег, нет смысла.
Но вы не учли одного:
Что мы, государственно мыслим.
Наш рубль - всего ничего.

Мой друг, натощак и в заплатах,
Ты делай работу любя.
И может быть даже зарплата.
Внезапно отыщет тебя.


"Комсомольская правда" 12 декабря 1926 г. публикует письмо читателя: "Про соловьёв, скворцов и синичек много писали. Мне они претят. Что распинаться перед этой белогвардейской птичьей мелюзгой? Разве эти буржуазные предрассудки  символизируют русский пейзаж? Никогда. Я считаю, что ворона ближе русскому человеку всяких жаворонков и соловьёв...
Я утверждаю, что не только на чужой, но и на родной сторонушке ворона - закадычный друг. Сердце радуется, когда она, усевшись на колодезном журавле, запоёт свою песню: кар, кар.
Я предлагаю навсегда изгнать из советской поэзии птичек с белой костью, со своего рода дворянско-белогвардейским душком и все прав воздать вороне. Пусть соловушками наслаждается беглая буржуазия..."

             Соловьи, соловьи...

Знавал я одного поэта,
Он был охоч до соловьёв.
Я не любил его за это,
Как патриот своих краёв.

А может не краёв, а края...
Я точно этого не знаю..
Но не об этом речь сейчас.
Я буду бить не в бровь, а в глаз!

Все соловьи, скворцы, синички,
Вся эта мелочь, эти птички,
Символизируют пейзаж -
Белогвардейский, а не наш!

А я считаю, что коронно -
Русь воспевает лишь ворона.
И каждый день смотрю вокруг:
А где ж мой закадычный друг?

Ах, сердце, много ль тебе надо?
Одна, одна тебе отрада,
Коль птичий гомон и базар,
Заглушит вдруг родное: кар-р!

Не спутаешь. Поёт ворона -
Возвышенно и окрылённо.

Я требую постановить:
Весь дух дворянский - истребить!
Изгнать: скворчишек, жаворонков,
Синичков, соловьёв, цыплёнков.

Пусть стаей за бугор канают.
Пускай буржуи им внимают.
А я ещё добавлю. В глаз.
Ты с ними? Значит против нас!

А мы, обдумав всесторонне,
По праву воздадим вороне.
Кто - за? Ура, единогласно!
Ворона русская - прекрасна!