Великан

Я устал безнадежно, безмерно, безветренно.
Нити тянутся красными лесками по полям и лесам.
Рвитесь – кричу, как тросы от змея воздушного в детстве!
Но давно позабыли в округе зачем слог им дан.

Соль из глаз, да на ран свежевспаханных грядки,
Утро ранее горечью ночи холодной разит.
День готовит орудия, с людьми зародившейся схватки,
И стервятник смеётся над скорой добычей, кружит…

Солнце светит. Но сносит размолотый спектр на этом макете:
Вопреки нашей физике – его свет обернув в негатив,
Проявить его хочется, диафильм чтоб увидели дети –
С ликом светлым отца, что не гаснет – горит.

Повторит ли кто сказанный стих, да за просто, за так?
Отвори эту дверь, ведь там что-то горит, и я чувствую запах.
Открой эту дверь – ведь я должен спасти, потушить целый ад,
Или стать, без остатка, его частью на завтра.

Страх и страх. Боль и боль.
В ряд тела. В гроб любовь.
Прялка, да плод веретена… -
Только моль своим взмахом крыла ветерком обдала.

Взгляд и взгляд. Кровь и кровь.
В ряд тела. В гроб любовь.
Сталь – слова твои, входят в висок.
До зари пуст порог. Мыс ботинка не смог.

Сток обида найдет – пальцем ручку обняв,
Слог за слогом пойдет, только кто адресат?
Там за пыльным столом, чистотою объят,
В бездну падал «никто» так никем и не став.

Так и кончился страх – весь завод у пружин,
В ребер клетке последний свой круг завершит эта стрелка.
Жёлтый свет фонарей за окном – это крах, но со мною един,
Звёзды мечутся в порохе неба, в колесе яркой белкой.

Млечный путь – как предел для того, что давно беспредельно.
И кокетливо крутится, прячась за месяцем новым, луна.
Я стою у окна, а вокруг темнота, тишина – нераздельно,
Неделимым числом эта дробь разделила на ноль полюса.

Полоса… Полоса посреди монумента.
Трещин рвы, паутиной ползут по гиганту.
Голоса пустоты – как аккорды, к моменту,
Когда падают стены ломая константу.

Пыль и крошка бетона, без окон и крыши,
Призван был защитить – пал, как водится в миг.
Лишь упругие струны дождя – слезы свыше,
Зазвенят перезвоном в надежде молитв…

«Поднимайся, вставай, великан, к небосводу!
Что до черного солнца тебе – только шаг!
Поднимайся, вставай… Ну вдохни… Хоть немного…».
Поздно капли воды лить – источник иссяк.

Стяг сломался и пал, лишь земли всколыхнув напоследок гряду.
Сколько глаз наблюдало за этим и вдруг – так же пали во тьму.
Жрут пустого эфира волну за волной, а война за войной,
Судьба за пустой, черной блесной.
В эту соль я нырнул за тобой, великан…

Не по силам, плечам твоя ноша, но мне,
Так плевать что там швам на гортани трещать, расходиться.
Я достану тебя, хоть из под, хоть из вне,
Под затылок подставлю соломы, мы сможем проститься.

Мы сможем простить себя, маленький мой великан.
Мы сможем грустить и смеяться, кричать или плакать.
Когда всполохи глаз твоих скроет поросший бурьян,
Я смогу их огонь сохранить в своих карих и спрятать.

Ты живой великан!
Я запомнил тебя.
Положив на могилу оставшийся камень.

Ты живой великан,
Я восполнил тебя.
Я восполнил себя.
Я напился стихами.

Сергей Моро.
14.10.2022 19:15