Евгений Вдовенко

ЕВГЕНИЙ ВДОВЕНКО
(1926 - 2002)

Лесной простор!
Да ты ли тесен, мрачен?!
Здесь целый мир,
лишь оценить сумей!
И друг ты задушевный мой,
и врач мой,
и добрый, и лукавый чародей!
Иду к Тебе тропинкой,
над которою,
лишь ветерок
да заревой простор,
и пусть свиданье наше невеселое,
мы преданы друг другу с давних пор.
Вновь пред Тобою
встану на колени я,
и Ты мне снова
волосы погладь,
и все мои обиды и сомнения,
запрячь подальше, чтоб не отыскать!
Нет среди нас ни сильного,
ни слабого,
мы оба превосходства лишены, –
одна лишь тайна,
тайна лета бабьего
стоит над нами
в царстве тишины!
Иду к Тебе, иду –
и сердце ёкает
от радости, от счастья,
 от любви,
лишь из-под ног
тетерка вдруг захлопает,
да вслед взметнется тетерев:
«Лови-и!»
А мы молчим…
Зачем нам разговаривать?
Нам и без слов понятно,
что к чему.
Давай-ка я
Твое лесное зарево
чуть-чуть еще повыше подниму!
Я все могу!
 Во мне такое рвение:
лишь намекни –
и за тебя я – в бой!
Нет для меня мгновений
откровеннее,
чем эти встречи
поздние
с Тобой…

Всё – поэзия

Андрею Тарханову

Радость. Горе. Зима. Цветение.
Смех и слезы. Восторг и грусть.
Всё – Поэзия. Обретение
смысла высшего, высших чувств.
Дал Господь не родиться лживыми,
не томиться душой слепой.
Драма. Музыка. Танец. Живопись.
Всё – Поэзия.
Не разбой.
Только преданно.
Только праведно.
Только искренне, как себе.
Всё – Поэзия. Не награблено.
Честно выстрадано,
как в борьбе.
Простота. Одухотворение.
Труд и жертвенность.
Лишние пусть…
Всё – Поэзия. Всё ко времени.
Все, Андреюшка, наша Русь.
Наша муза. Заботы. Чаянья.
Свет лампады и свет зари.
И стихи эти вот случайные.
Снег. Березы. И снегири.
Храмы сосен,
Снегами крытые.
Храмы наших высоких душ.
Все – Поэзия. Не палитрою,
а сияньем в себе,
Андрюш.
Потому и не голосисты мы,
что и голосом-шепотком
нас доносит словами чистыми
до Руси
 в необъятье таком.

Бутон на рассвете

Юной поэтессе из Ханты-
Мансийска Ирочке Дерябиной

Я люблю Божий мир на рассвете,
непорочный и чистый, как дети,
как открывшийся солнцу бутон.
Боже!
Что с нами станет потом?!
Взгромоздясь на свою волокушу,
день придет и отмыкает душу,
и подарит последний закат…
И пишу-то об этом я – к ночи.
 Жизнь моя все короче, короче.
Боже!
Может, я в чем виноват?
Может, было какое-то средство,
Чтобы старость – в пеленки,
а детство –
на потом, на потом, на потом?
На ночь, а?
Но какая в ней радость?
На рассвете ж бутон, как награда!
Боже!
Как я люблю твой бутон!
 
Зов тревожный

Не кружись надо мной,
не кружись,
журавлей перелетная стая!
Я бросаю привычную жизнь
И гнездовье свое разрушаю!..
Голова ли,
душа ль – набекрень, –
кто на это сумеет ответить?
Я ведь рушу вчерашний свой день,
а грядущий –
придется ли встретить?
Как же быть, если выбора нет?
Зов тревожный,
хоть ты-то не мучай!
Жизнь, как в небе осеннем просвет,
Долго ли затянуть его тучей?
Улетай!
Не маши мне крылом!
Воротиться ли осени к лету?
Все вокруг мне кричат о былом,
а его самого-то – и нету…