Ласточка

Спорить с прогрессом, увы, бесполезно и трудно,
Город растёт, новостройки шумят, но подчас
Поле, и речка вдали, и лесок изумрудный
Сердце спокойствием полнят и радуют глаз.

Утро лазурное. Чувства порхали и пели,
Ласточки стайкой пронзали бездонную высь.
Только вдруг коршун! Все в стороны. Он же нацелил
Клюв на конкретную ласточку. Милая, мчись!

Бедная, крылья расправив, скорей, что есть силы –
Вниз! Помогите святые! Быстрей – и – манёвр
Резко вдруг в сторону! Коршуна вниз протащило,
Птица ж, окно лбом пробив, ткнулась в чей-то ковёр…

***
– Кто-то нам камень в окошко швырнул, вот негодник,
Мама на кухне вскипела, от злости дрожа.
– Аня, остынь, – папа ей, – воскресенье сегодня,
Кто мог швырнуть до двенадцатого этажа?

Ваня, одиннадцать лет, бутерброд отодвинув,
Бойко затопал в гостиную.
                – Что это? Ой!
Взрослые тоже про завтрак забыли – и к сыну,
Дружно склонились над раненой птицей гурьбой.
 
– Я так и знала: окно мне разбила, дурёха.
– Мама, какое окно?! Здесь же птичка в крови!
– Как, и ковёр наш испачкан? Совсем уже плохо.
Выбросьте птицу с балкона. Иван, не реви!

Ласточка, голос услышав, глазёнки открыла:
Коршуна нет, это люди… Пытаясь вспорхнуть,
Дёрнулась тельцем – но нет, не работают крылья,
Залиты кровью головка, и шейка, и грудь…

Папа, подумав, сказал: «Тряпки, окна – вторичны,
Самое ценное – жизнь. Ваня, в кухне в шкафу
Наша аптечка, найдёшь ли?»
                – Да, знаю отлично.
Ожил мальчишка, увидевший боль наяву.

– Перекись дай водорода, промоем ей ранку,
Чуточку мази целебной – быстрей заживёт.
Сердце у мальчика бьётся, душа наизнанку:
– Мы её вылечим, папа, она не умрёт?

***
– Петя, дружище, входи, – папа гостя встречает, –
Ты извини, воскресенье, но – жуть-инцидент.
– Борь, не волнуйся, такое частенько бывает,
Что тут у вас за беда, где больной пациент?

Петя, ветврач, папин лучший по жизни друг детства,
Руки помыл и за Ванею с папой прошёл.
— Вот тут, в коробке картонной. Чтоб не было стресса,
Марлей накрыли, там, кажется, ей хорошо…

Врач осторожно, чуть-чуть приоткрыв край коробки,
Нежно, почти не дыша, птичку на руки взял,
Та трепыхнулась, открыла свой клювик короткий…
– Милая, хочешь попить? Без воды ей нельзя…

Дайте пипетку… Вот, Ваня, смотри: аккуратно
Воду набрал – и ей к клювику сбоку прижал…
На-ка, попробуй. – Как сердце забилось набатом!
Ласточку мальчик поил, от волненья дрожа.

Первая капелька – мимо, вторая – по клюву,
Птица на мальчика смотрит – и вдруг поняла:
ДРУГ перед нею стоит – третью каплю сглотнула,
Радость в глазах у мальчишки: «Она попила!»

Только… Нахмурился врач, отчего-то встревожен.
– Что-то случилось? – у папы взволнованный вид.
– Да. Перелом… Я крыло обездвижу, но всё же
Если неверно срастётся, она не взлетит…

В комнату мама, услышав врача, заглянула:
– Как ни старайтесь, не выживет птах всё равно, –
И безнадёжно, со вздохом рукою махнула:
Лучше бы вместе, втроём, починили окно.

– Боже, ну что за ужасные слышу слова я,
Аня, опомнись, прошу. Ты опять за своё?
Пусть это – ласточка, но ведь душа-то живая,
Нам обязательно вылечить надо её.

***
Шум во дворе. Футболиста горячего Сашку
Вкруг обступили ребята, а он, позабыв
И про футбол, и про мяч, скинув наземь рубашку,
Весь фонтанировал, как вулканический взрыв.

– Я, это… значит, смотрю – коршун бешено мчится,
Ласточка – вниз, он – за ней, всё быстрей… А она
Юрк – и пропала… А эта огромная птица
Чуть на меня не свалилась, как с неба копна.

— Вот оно что… Значит коршун… – узнал правду Ваня,
Он из подъезда как раз выходил на крыльцо.
– Юрк – и в окно к нам попала, – поправил он Саню, –
Голову сильно разбила, сломала крыло.

Все повернулись к нему. Машин голос раздался:
– Ой, значит, птичка жива? А ей надо еду?
– Надо, конечно, – Иван не заплакать пытался, –
Вот, в «Магазин для животных», за кормом иду.

– Можно с тобою? Так ласточку жалко больную,
Что она кушает?
                – Мух, разных мошек, слепней,
Всякую живность, что в воздухе, только живую,
Врач утверждает, что мёртвых нельзя – вредно ей.

Света, волнуясь: – А если крыло не срастётся?
Значит, не сможет летать?
                – Да, диагноз такой.
С кальцием нужен спецкорм ей, и – будем бороться…
Маша, идёшь в магазин?
                – Да-да-да, я с тобой!

***
Нежил травинки приветливый, ласковый ветер,
Пчёлы нектар собирали, жужжали шмели,
Чашечки, с кормом для ласточки, в пёстром пакете,
К сердцу прижав, очень бережно дети несли.

– Ваня, а можно мы ласточку вместе покормим?
Я так хочу хоть глазком на неё посмотреть.
- Ладно, попробуем. Папа, позволит, он в норме,
Маму ж все вместе попросим чуть-чуть подобреть.

Там, где скамейки и столик для мам с малышами,
Стайка ребят у подъезда топталась, ждала,
Машу и Ваню увидев, замялись, а Саня,
Робко, слова подбирая, с волненьем сказал:

– Знаешь, Иван… мы с ребятами… в общем, хотели
Что-то полезное сделать и как-то помочь.
Это – для ласточки, вот, посмотри… что успели,
Может быть, хватит пока что на день и на ночь?..

И со смущением баночку ставит на столик,
– Что это, Сашка?
                – Четыре крылатых жука,
Мухи, кузнечики, Света поймала две моли,
Крупные мошки, и слепни, и два мотылька.

Можно отдать? – И ребята глядят на Ивана,
Вдруг он откажется, вдруг предлагают не то?
Чувства бурлят и клокочут, как струи фонтана.
Смотрят, и ждут, и надеются… будет ли толк?

– Сашка, ого! И когда же вы всё наловили?
Парни, девчонки родные, вот это сюрприз!
Можно, конечно возьму... Мой пакетик осилит,
Маша, поставь чашки сверху, а баночку вниз.

Толя, волнуясь, добавил: – Чтоб спорилось дело,
Вот для кормления птичек удобный пинцет.
Счастье ребятам, у каждого сердце запело:
Если помог – необъятнее радости нет.

– Вы нам потом расскажите, как ласточка ела:
Вряд ли ведь будешь одними букашками сыт…
Маша, слезинку смахнув, улыбнулась несмело:
– Я расскажу… Но… какие ж вы все молодцы!


***
Мама, по счастью, была совершенно не против,
Папа же, как и предвиделось, полностью «за».
Ваня и Маша, сердца подготовив к заботе,
Медленно, тихой походкой направились в зал.

Ласточка, в угол забившись, в коробке лежала,
Не понимая, что это её новый дом,
Может, от страха, а может, от боли дрожала…
Крылышко с шиной привязано к тельцу бинтом.

Хвостик раздвоенный в цвет синеватый окрашен,
Лапки мохнатые, светлые шейка и грудь,
– Ой, до чего же красивая, – ахнула Маша, –
Вы с мамой-папой назвали её как-нибудь?

Папа вошёл: «Раз в семействе случилась прибавка,
Имя нужнО». Мама, вдруг потеплев, говорит:
– Нет, не назвали ещё…
                – А давайте, Красавка…
– Круто, Красавка!.. Вот только пока инвалид…

– Аня, что скажешь? По-моему, классное имя.
Мама пожала плечами:
                – Ну да, ничего...
Папа, как старший в семье, подытожил: – Отныне
Общим решением мы утверждаем его.

Радость у Маши в глазах: помогла хоть кому-то,
Вслух же вопрос задала, обратившись ко всем:
– Значит, с тех пор как умчалась от коршуна утром,
Ваша Красавка-бедняжка не ела совсем?

– Как так «от коршуна»? – в страхе опешила мама.
– Да, это Сашка всё видел, он в ужасе был:
Мчалась от коршуна, резко свернула и прямо
В наше окно угодила, – Иван подтвердил.

Папа шокирован, мама в нокдауне лёгком:
– Значит, от смерти спасаясь, попала в беду?
Что ж мы с утра подвергаем её голодовке?
Ваня и Маша, скорее несите еду!


***
Чёрная бусинка глАза испуганно смотрит:
Просьба у ласточки:
                «Только не трогай крыло».
Клювиком острым, что будто из кобальта отлит,
Мальчика хочет щипнуть, острой боли назло.

«Что он за палочкой тычет? Жужжанье над ухом…
Ах, ты зачем на меня нападаешь, злодей?!»
Клювиком палочку хвать!
                «Ой, да это же муха!
Разве не в воздухе мухи живут у людей?

Снова такая же палочка» … Скачут нервишки…
Косится глаз-уголёк…
                «Эх, была-не была…»
Клювиком хвать – мотылёк! И восторг у мальчишки:
– Мама, и папа, и Маша, она поняла!

– Браво, Красавка, – захлопала Маша в ладоши, –
Завтра ребятам всё-всё про тебя расскажу.
– И про пинцет сообщи, он и правда, хороший,
Очень понравился птице, как я погляжу.


***
Так пролетела неделя, вторая проходит,
Каждые два-три часа – дать еду и питьё.
Ваня с кормленьем Красавки освоился, вроде,
Птица его понимает, а Ваня её.

Наземь опустится, вытянет в сторону пальчик:
– Ну-ка попробуй забраться… Красавка ползёт,
Лапкой цепляет, другой, помогает ей мальчик…
– Вот, ты как будто на воле… Сердечко поёт…

Знает весь двор о Красавке, и каждое утро
Дети с сачками бегут насекомых ловить,
Кто-то на пруд, кто-то в поле, кто – в рощу маршрутом,
Благо, что лето, и в школу не надо ходить.

Сашка, у каждого свежий «улов» принимая,
Всё умудряется в общую банку собрать.
Новости Маша для всех каждый день сообщает,
Чтоб их запомнить, купила большую тетрадь.

– Ох, и прожорлива, ждёт наших мух не дождётся, –
Радость у девочки, радость в глазах у ребят…

…– Врач приходил, говорит, что крыло-то срастётся,
Но вот вопрос, полетит ли, пока что не снят…

Переживают, тревожатся дети. Волненье,
Кажется, даже родителям передалось,
Хоть бы взлетела… Терпение, только терпенье,
Ангелы в небе – друзья ей… Помогут, авось.


***
– Надо крыло разрабатывать, мышцы и связки,
Пусть тренируется, двигает им хоть чуть-чуть. –
Врач дядя Петя ослабил немного повязку:
– Дайте ей место по полу ходить где-нибудь.

Дня через два или три всю повязку снимите,
Сделайте узкие жёрдочки, низкий насест,
Тюль натяните пониже и толстые нити –
Пусть там почаще сидит, когда пьёт или ест.

Всё дело в том, что она на земле и насесте
Держит своё равновесие взмахом крыла,
Вот потому-то ходьба и сидение – вместе
Могут леченью помочь и ускорить дела.

Ваня воскликнул: «Ого, наши мысли совпали!
Я ей протягивал палец – сидела она.
– Думаю, он толстоват… но сгодится и палец,
Только чтоб ласточка с кем-то была, не одна.

Вдруг упадёт на крыло – всё, считайте, пропало…
Вздрогнула мама, в глазах – боль, надежда и грусть:
– Всё-таки, дня через три, два – наверное мало,
Снимем повязку… И… Я почему-то боюсь…


***
«Что это люди задумали сделать со мною?
Можно свободно ходить? И вперёд, и назад?
Как без повязки легко и свободно, не скрою!
Каждый на месте моём был такому бы рад!

О, замечательно, жёрдочка…Надо забраться…
Круто! И, кажется, больше крыло не болит…
Ой, не упасть бы… Придётся чуть-чуть постараться…»

– Мама и папа, Красавка крылом шевелит!

– Вот, посмотрите, – рукою мальчишка им машет,
Сердце восторженным птенчиком скачет в груди.
– Значит, срослось?.. Надо Маше звонить!.. Знаешь, Маша,
Наша Красавка крылом шевелит, приходи!..

Мальчик и девочка, лбами уткнувшись друг в друга,
Ласточку кормят, а птица, на жёрдочку сев,
Больше не хочет сползать, нет и тени испуга,
Даже стремится порой щебетать нараспев.

– Я побежала ребятам рассказывать новость,
Вот будут рады! А ты попоить не забудь,
И хоть щебечет она, контролируй, чтоб снова
Не зацепилась за угол крылом как-нибудь.


***
День или два незаметно промчались в заботах,
Ну а дела не продвинулись даже на треть:
Бегает, крылья расправив, Красавка, но что-то
Всё не решается, как-то боится взлететь.

– Папа, ну что же такое? Всё – мрачное слишком…
Мамочка, значит, мы сделали что-то не так?
Слёзы отчаянья слепят глаза у мальчишки,
Сердце потерянно в тягостный сжалось кулак.

Папа серьёзно задумался…
                – Кажется, Ваня,
Любит Красавка на пальце сидеть на твоём?
Ты её с пальца подкинь, например, над диваном,
Только чуть-чуть… Мы, надеюсь, её не убьём?..

В панике мама опять:
                – Это очень опасно,
Что, если вдруг на больное крыло упадёт?
Вновь перелом? И лечение было напрасно?
Боря, продумайте ваши шаги наперёд!

Молча в глаза Ваня с папой друг другу взглянули,
Каждый из них понимал, что играют ва-банк,
Что этот день безмятежный в начале июля
Может ударить по ласточке, как бумеранг.

Палец Иван протянул: «Ну, садись же, Красавка».
Птица, не зная, что будет, взошла на «насест»,
Руки дрожат у мальчишки, как будто удавка
Душит за шею. Внутри – бессловесный протест.

– Может, не следует, вдруг не получится, папа? –
Гложет ранимую душу сомнения червь.
Но призывает отец сердце в кровь не царапать:
– Ну же, давай же, подкидывай, только не дрейфь!


***
«Раз. – Почему-то исчезла опора из лапок…
Ваня глядит на меня, только где это я?!
Мама испугана, замер взволнованный папа,
Что-то стряслось? Отчего так тревожна семья?

И состоянье моё – непонятное, вроде,
Что это я, в невесомости, что ли, вишу?
Нет же, я в воздухе!.. Лёгкость на память приходит,
Радость движений и ветра волнующий шум.

Два. – Ведь такие мгновенья со мной уже были,
Что же я делала, вспомнить бы, в этот момент?
Ах, ну конечно! Тогда расправляла я крылья!
Может, попробовать этот же эксперимент?

Крылышки, милые, выпрямьтесь, вы же не тряпки,
Взмах, и другой… Боль и страх, растворитесь во мгле!
Кажется, падаю? Нет!.. Приземляюсь на лапки!
Три… – И секунда закончилась… Я на земле!..»

– Мама! Секунду летела! Взмахнула два раза!
И не упала! И села, не раня крыла!
– Я всю секунду – на грани больного экстаза.
Кажется, даже, два раза почти умерла…

Метод такой и врагу пожелать неприлично…

– Аня, спокойствие… Главное – есть результат.
Папа в ладоши захлопал:
                – Красавка, отлично!
Мы теперь знаем, как действовать не наугад!


***
Ночи июльские коротки, утро настало,
С вечера знает мальчишка свой план наперёд,
Светится, пышет энергией он в три накала,
Маше звонит с нетерпением, снова зовёт.

– Вот, полюбуйся Красавкой, мы вечером с папой
Так уже делали. – И чуть подбросил её.
– Ой, полетела… Смотри, приземляется на пол,
Чудо какое! – Сердечко у Маши поёт. –

Целых четыре секунды порхала, милашка,
Здорово! Крылышко правильно, значит, срослось?!
Бедная... Видимо мышцы устали у пташки,
Или ей боязно после всего, что стряслось.

Пусть отдыхает… – А чёрные бусинки птицы
Смотрят на Ваню, как будто хотят попросить
Мальчика доброго к ней ещё раз наклониться,
Снова подкинуть, чтоб радость полёта вкусить.

И – удивительно: кажется, понял мальчишка,
Встал на колени и палец вперёд протянул,
Прыг – и на пальце Красавка, довольная слишком,
Ждёт, когда Ваня подкинет её в вышину.

Раз – и на стол приземлилась, ещё раз – на кресло,
Третий – о, Боже, на люстру!.. – Как будем снимать? –
Только случилось такое, чего, если честно,
Ваня и Маша никак не могли ожидать.

Ласточка клювиком пёрышки бойко почистив,
Сделав на люстре один неуверенный взмах,
Видимо, чуть отдохнув, посидев, поразмыслив,
Вдруг оттолкнулась и в воздух вспорхнула сама.

– Ой! – загорелись глазёнки восторгом у Маши,
– Вот это да!. – восхищенно воскликнул Иван.
Ласточка ж, будто соскучившись, крыльями машет,
То на портьеру садится, на шкаф, на диван.

Вспомнила прежние навыки, мышцы окрепли,
Больше уже не боится взлетать и порхать.
Дети притихли, нет сил для эмоций и реплик,
Словно с небес опустилась на них благодать.

Заворожённо глядят на свершенное чудо:
Это же мы сотворили! Мы сами! Смогли!
Чувства наплыли волной непонятно откуда,
А по щекам непослушно слезинки текли.


***
Вот и опять воскресенье. В смятении Ваня,
Папа волнуется, мама вздыхает, молчит.
Маша пришла, пальцы сжаты от переживаний,
Бледная вся, и… какой-то потерянный вид.

– Значит, сегодня Красавку отпустим на волю?
Как она справится, сможет ли мошек ловить?
– Да, отпускаем… Нам врач дядя Петя позволил,
Дай Бог, что справится, как-то ведь надо ей жить…

– Знаете что? Есть идея, – вдруг высказал папа. –
Есть у нас краска, по-моему, цвет голубой,
Может, на крылышко, то, что болело, накапать?
Пусть унесёт это пятнышко вместе с собой.

Как для чего? – постарался он Маше ответить, –
Спросят Красавку подруги, сестрёнки, друзья:
 «Что значит пятнышко?» – Скажет: «Крыло это дети
Вылечить мне помогли, благодарна им я!»

– Здорово, круто! – одобрил сынишка идею, -
Папа, где краска? Подержишь Красавку? – И взяв
Кисточку для рисования, бережно ею
Пятнышко вывел – ну просто красивей нельзя!

– Мама и папа, а можно ребят мне позвать к нам?
Просто уверен, Красавка их всех удивит,
Пусть и о них она сёстрам расскажет и братьям…
– Ну, разумеется, можно. Конечно, зови!


***
Говор и шум, возбужденье у двери балконной,
Тех, кто помладше, друзья пропускают вперёд,
В ряд собрались перед ласточкой, как пред иконой,
Редко кто столько вниманья к себе соберёт.

Сашка, и Света, и Толик, и все остальные
Робко притихли, скрывая волненье в груди,
Жившие в памяти дни словно стали видны им,
Помнят, что с ласточкой было, но – что впереди?

Ваня, с Красавкой на пальце, подходит к перилам:
– Ну же, садись на перила, – её подтолкнул.
Та перебралась, и… время, казалось, застыло,
Замерли все… Только ветер легонько подул.

Боязно и неожиданно… Птица несмело
Крылья расправила. Высь и просторы страшат,
Чтобы опробовать силы, вспорхнув, пролетела
Несколько метров вперёд – и вернулась назад.

Как, неужели свобода? Не верится что-то,
Сколько же дней просидела она взаперти!
Глазом косит на ребят, смотрит вполоборота:
«Лучших помощников, – думает, – вряд ли найти.

Как же мне жаль расставаться и с Ваней, и с Машей!
Но свежий воздух манит, и крыло не болит».
Взмыла Красавка над домом, двором, её спасшим,
Сделала круг над балконом… и скрылась вдали…

Тихо... Лишь ветер опять набегает волною,
Молча ребята, и мама, и папа стоят,
Смотрят на лес, и на поле, туда, где стрелою
Чёрная точка исчезла минуту назад.

Радость… и легкая грусть на душе отчего-то,
Льются эмоции, чувства, мечты через край,
Всё будет прежним: проблемы, учёба, работа,
Только не будет Красавки… Родная, прощай!..


***
Дни – словно жизни размеренной дивные звенья,
Вьётся цепочка, сияньем событий пестра…
Праздник у Вани сегодня: его день рожденья,
Гости сидят за столом – все друзья со двора.

Мама хлопочет, разносит салаты, нарезки,
– Что-то у нас мрачновато, а темень – не мёд,
Дайте нам солнышка, Света, открой занавеску.
– Да, тётя Аня, пожалуйста, так подойдёт?

О, стайка птичек тут к вам на балкон прилетела,
Кажется, ласточки. Ваня, взгляни-ка в окно. –
Ваня, взглянув, побледнел… И как гром прогремело:
– Папа, смотри, у одной – голубое пятно!!!

Это ведь ласточка наша, Красавка, родная,
Милая, как же ты так… Прилетела… – И вдруг
Слёзы в глазах у мальчишки, и папа, не зная
Сам почему, уронил подстаканник из рук.

Гости прильнули к стеклу.
                – Ой, Красавка, и правда!
С нею – три птички помельче, одна покрупней…
– Это же дети Красавки! А это – их папа,
Тот, что кормил их, пока помогали мы ей.

– Значит, она привела их увидеться с нами,
Чтоб показать, кто лечил её?! Вот так расклад!..
Кто-то слезинки смахнул, стали шмыгать носами,
Но этим ласточкам каждый, ах, как же был рад!

– Папа, а может, мы дверь на балкон приоткроем?
Только я очень боюсь, что они улетят…
– Можно, попробуй, я тоже волнуюсь, не скрою,
Ишь, на перилах сидят, как на жёрдочке, в ряд.

Медленно – не испугать бы их – дверь приоткрыли,
Мальчик и ласточка смотрят друг другу в глаза,
Будто подвержены некой неведомой силе,
Каждому хочется очень о многом сказать.

И, словно в памяти прошлые дни засверкали,
Те, что уже не стереть никому, никогда,
Ласточке тянет мальчишка застенчиво палец:
«Помнишь ли наши с тобой тренировки тогда?»

Защебетали опасливо дети Красавки,
Только она им чирикнула что-то в ответ,
Прыг – коготки укололи, как будто булавки:
«Думаешь, я позабыла? Конечно же нет!»

Палец щипнула приветственно, защебетала,
Словно хотела задать мальчугану вопрос.
Кажется, палец куснуть показалось ей мало,
Щиплет ему подбородок, и щёки, и нос.

Больно мальчишке? Нисколько, ничуть! Он, напротив,
Рад, и смеётся, и слёзы от счастья бегут,
И, без сомнения, в жизненном водовороте
Многое отдал бы ради таких вот минут.

Дети Красавки и папа их – ждут, не торопят,
Видно, она рассказала, кто спас им её,
И хоть бокал впечатлений от встречи не допит,
Жаль, что за встречей всегда расставанье идёт.

Что ж, до свиданья, Красавка со всею семьёю,
Вот так подарок пришёл в день рождения мне!
Птицы чирикнули, взмыли над домом свечою,
И растворились беззвучно в густой синеве.


***
Помощь кому-то – критерий для совести нашей.
Смелый поступок душою возвысил ребят,
Взрослость они отхлебнули из жизненной чаши
С мудростью вместе, с любовью и верой в себя.

А в сентябре за своё сочиненье о лете
Ваня один получил от учителя «Пять».
Что же он в нём написал? Мне не трудно ответить:
Вы его только что сами смогли прочитать.