Мотивация

Вообще-то мне совсем немного надо.
Кроссовки, чтобы с утра побегать или сделать зарядку под сенью каких-нибудь чахлых клёнов.
Перекладина повисеть всегда найдётся, хоть за ветку, да уцеплюсь.
Нужна чашка риса на завтрак, иногда кус мяса на обед.
Ещё люблю супчик. Хоть те же простые шти.
Чашечку кубинского кофе средней обжарки ввечеру,
Синий томик Бродского издательства Ардис...
Что ещё нужно, чтобы счастливо встретить старость?
Дети выросли и считают меня совком. Им не о чем со мной говорить. Они в инстаграм.
А я до сих пор люблю общаться офф-лайн.
Что с того, что в душе я всё ещё воин и буддист. Или буддист и физкультурник.
Да, наверное, так будет правильнее.
Всего-то томик, кроссовки, чашка чего-нибудь не нашего
выпить и закушать. Всего-то.
Мне ведь немного надо, если в доме тепло, и я чисто выбрит.
Но вот, когда уже готов уснуть, в очередной раз перейдя от Частей речи к Урании, снова случается это.
Вдруг откуда-то из-под спины, из позвоночника, с резким светом ночника вылезает беспокойная мысль:
Что вот, дескать не закончил повесть, а обещал же друзьям.
Друзьям нет ещё и 60-ти, и они ждут историю своей, нашей общей молодости.
Ведь глазом не успеешь моргнуть, им всём стукнет под 70 и со всеми подаграми и катарактами станет не до книг.
Я-то, разумеется, ещё буду молод.
И мне надо много писать...
Про нашу Альма Матер, 19-ю партийную конференцию и необъемную официантку Датсу, с которой танцевал в общежитии на Марупес, аки с античной колонной.
И не я партнёршу, а атлетичная латышка нежно держала меня в своих объятиях, боясь ненароком раздавить.
И блюз 11-го трамвая.
Наши дерзкие побеги в неизвестность, и столичную и чёрный бальзам, и несбывшийся Наполеон.
И развратный Вана Таллинн или тонкая бутылка грузинского трехзвездочного.
И запретный кофе с коньяком в планетарии.
И вот весь покойный, скромный спартанский мир рушится.
И нужна бумага, херова туча ослепительно белой бумаги.
И быстрый авто обязательно, чтобы всё успеть, и чтобы был кондиционер, и чтобы немножко сам вёз на автопилоте, и по дороге писать эту бесконечную повесть длиной в жизнь.
А потом нужны поездки на море, пьянка в дорогущем ресторане Бук на Финском заливе.
Модный пиджак и печатка, чтобы обменяться впечатлениями среди таких же и гораздо более талантливых балбесов в литтусовке.
И потом последняя модель компьютера Хьюлетт Паккард, чтобы писать и писать, и писать.
Необходим съёмный диск, чтобы сохранять написанное, и снова коньяк в пятницу, и херова туча чистой бумаги, и где-то взять денег.
Бесконечный круговорот, самсара. А всё из-за этой повести.
А тут ещё бывший коллега жены предложит написать сценарий из жизни "питекантропов".
И всё: пиши пропало!
И не до турника уже, и сиротливо пылятся кроссовки в углу. И синий томик Бродского так и остался с закладкой на предпоследней странице...
Урания состарилась в девственном виде.
Дай бог памяти, в каком году мне её переслали из столицы?
А когда-то она пересекла океан.
Вот бы и мне. Вот бы и мне издать повесть в Ардис...