Кричать не надо миру, кто слышит, он и так с тобой

Когда я, на гордость наплевавши,
В ногах вилась змеей ручной
И в н;ру уползала несолоно хлебавши,
Невыслушанной и пустой.

Когда я стеналась воем львиным,
Предсмертным рыком оглушая все вокруг,
Над телом раненным в краю пустынном
Парил стервятников жестокий круг.

Когда косаткой потеряла стаю,
Что песнь моя среди холодных вод?
Одна я в океане утопаю,
Не слышит боль охотниц хоровод.

Что сталось с голосом элегии моей? —
В отчаянии на плахе распластался.
Нет больше в нем ни моря, ни огней,
А воздух сквозь слой грязи не прорвался.

Мелодия, воспевшая любовь,
Схоронена в безгласную могилу,
Там камня нет, но розы, словно кровь,
Пускают жизнь по посиневшим жилам.

Быть может, путник вдруг уснет в цветах,
Но не кошмар его пробудит, а шипы.
Во снах блаженство и спокойствие узнал,
Не зря же сбился от усталости с тропы.

Кто знает, вдруг из недр земли
Достанет нежно тот охрипший голос,
Водой его отмоет от пыли,
И шрамы нитью свяжет в уроборос.

Пусть будет так!
И шепот в звонкое сопрано обернется!
И рифма радости и счастья в такт
Со смехом юноши-спасителя сольется!

Романтика ласкает слух, ведь правда?
Благ; концовка, реверанс и занав;с!
Но голос тот еще скрывается от града,
Как ангел падший ;т взора небес.

Там также скользко, холодно и сыро,
И только черви слышат тусклый вой…
Запомни, друг, кричать не надо миру,
Кто слышит, он и так с тобой.

13.03.22