Оп 2-387

***


«Мои важные слова не произвели на нее никакого впечатления - в этот миг я понял, что все уже безнадежно, мне нечем вскрыть ее гробницу» – «Тридцать раз ударь этим своим молотком, а потом отдохни и ударь еще семьдесят - ведь утопленников даже пираты пытаются откачать до последнего, пока те не вскочат и не заорут: «не хочу воскресать!»!» (Раз на третьем ударе скривилась, значит , на седьмом вскочит... - зачем надоедать покойникам... Короче, одноглазый быстро восвояси побрел, бормоча "не хочу воскрешать"... - хотя и убивать он тогда ещё не очень хотел, и ещё надеялся устроиться на регулярную службу, встроиться в органы и даже потрафить толпе, хотя  нет таких стад, которые по интеллекту  отличались бы от обычных баранов и не имели бараньей судьбы...)


Нет лестницы на небо, в рай на корабле, но есть турник - и надо только подтянуться, сделать «выход», и, наконец, встать на него ногами - оттуда уже можно дотянуться до ангелов, что на небо летают с регулярностью рейсовых пароходов или катеров... - но трудность в том, что почти до самой перекладины, так сказать, до уст конских, вся палуба покрыта какой-то густой и вязкой жидкостью, которая на тебе висит пудовыми гирями...  Одноглазый всё дальше плывёт, а значит водой омывается, одноглазый усердно тренируется - но остальная команда, как срала, так и срет... - и никак не может одноглазый от них оторваться; к тому же, нет-нет и свою кучу добавит...


---


Телевизор неделями не смотрит, не суетится, ни с кем не ссорится – ну не великие ли перемены в одноглазом пирате?! Сам не может нарадоваться - и: «зачем же мне от радости отдыхать и отвлекаться?!» (увлеченно рубит башку за башкой - не с товаром, а с туристами попался кораблик и одноглазый попросил не топить их - мол, перед пиратским всеокеанским турниром мне нужна тренировка...)