Рейс

  Солнце поднималось окрашивая в багровый цвет вершины гор и в лобовые стекла
били слепящие лучи. Колонна наливников огромной змеёй растянулась по дороге исторгая сизую тучу дыма. Более 60 КАМАЗов каждый по 16 тонн горючего в стальных ёмкостях закреплённых в кузовах на автомобилях и прицепах. Издали, сквозь пустынное марево, казалось огромный караван верблюдов двигается по пескам, поднимая пыль и песок.
  Таш-Курган замаячил темными пятнами, зависшими на горизонте между небом и
землёй, мираж, пугающий путника впервые оказавшегося на знойной равнине. Постепенно пятна прорисовывались четче и опустились на землю, превращаясь в минареты и мечети города, раскинувшегося у подножия гор, на входе в «Македонские ворота». Город Туш-Курган(Хульм) оазис на краю пустыни, напоивший свои сады водами горной реки, вырвавшееся из теснины гор. Ротный, обогнав колонну, остановился у въезда в город на перекрестке, превращенном торговцами в огромный базар. Водители не должны останавливать машины в таких местах, наливники слишком заманчивая цель и возможность заработать огромные деньги. Запрет на остановки, запугивание возможной гибелью, не остановят лихие головы, желающие сделать свой бизнес, а дуканы манят товарами, которых солдатики и не видели никогда. В ходу любые деньги и все можно обменять на деньги. Машины не снижая скорости проносились сквозь торговые ряды мимо разносчиков, готовых на ходу обменять-продать заморские чудеса. Запищал зуммер радиостанции и сержант с головной машины доложил, что на дороге пробка, а это значит хвост колонны остановится на рынке, перекроет перекрёсток и соответственно возрастают риски. Гони в голову, по встречной полосе, сигналя, КАМАЗ ротного рванулся, обгоняя колонну, снижающую скорость перед препятствием. Дорога от перекрёстка прямая с небольшим подъёмом через 1,5-2 километра входила в широкое ущелье, застроенное глинобитными хижинами за такими же глинобитными дувалами из за которых выглядывали только кроны фруктовых деревьев. Перед головной машиной стояло несколько Афганских грузовиков «бурбухайки». В каждой машине экипаж: водитель(мастер), помощник водителя (подмастерье) и ученик. Каждая машина индивидуальна со своим именем и оформлением. Борта разрисованы масляными красками с природными видами и орнаментом, навешаны цепочки и брелочки, повязаны ленточки. Кузова высотой в 4 метра, чтобы загрузить как можно больше. Все экипажи сидят под машинами, между колес, в переднем автомобиле пулевые пробоине в лобовом стекле и капоте. С помощью своего толмача из узбеков ротный выяснил что стреляли из за дувала метрах в ста от машин. Ждать помощи неоткуда, нужно действовать. Ротный, передёрнув затвор автомата, преодолев естественный страх перед неизвестностью, осторожно двинулся вперед. Солдат, пытавшихся пойти за ним, вернул к машинам, приказав по команде «ВПЕРЁД» начинать движение. Тишина, кажется, и листья перестали шелестеть, все чувства обострились, только пульс бешено стучал в голове гоня адреналин по клеткам тела и оно отзывалось легкостью движения и готовностью резко броситься в случае нападения. Ротный приблизился к дувалу на расстояние броска гранаты и окрикнул возможных противников, предупреждая о применении оружия, его мало беспокоило, что вряд ли кто-то понимает русскую речь. Страшила заминка, эта остановка, могла дорого обойтись ему и его солдатам. Короткой очередью из АК ротный вспорол глинобитную стену, в ответ тишина. Забор высокий, что за ним неизвестно, возможно душманы давно ушли. Пули следующей автоматной очереди посекли гребень забора и опять тихо. Ротный достал гранату Ф-1 и бросил за дувал, взрыв взметнул над дувалом смертоносные осколки пыль и дым. Все, ждать больше нельзя и ротный подал сигнал к началу движения. Колонна тронулась вперед, медленно набирая скорость. Ротный на ходу заскочил в машину и, опустив стекло, приготовил АКС. Автоматная очередь заглушила работу моторов, строчка пуль, выбивая искры из асфальта, прошла перед автомобилем. Стреляли справа, где-то из за дувалов, волнами поднимающихся по склону горы.
Почти мгновенно ротный полоснул очередью справа налево и опять, пока в магазине не кончились патроны, его почти не беспокоила мысль о том, что могли пострадать мирные люди. Ответственность за жизнь и безопасность подчиненных не оставляла выбора для действий. По колонне больше не стреляли и машины продолжали движение. Впереди склоны гор сходились так, что, казалась, дорога упрется в отвесную каменную стену высотой сотни метров. Скалы всё ближе и колонна вошла в тень, которая сгущалась так, что наступили сумерки. Справа к самой дороге приблизилось русло горной реки, наполнившей воздух грохотом потока и сырым туманом мелких брызг. Слева отвесная стена была краем дороги и карнизом нависала над колонной, проходящей «Македонскими воротами», именно так называли это узкий и мрачный проход в исполинском хребте.
  Неба видно не было, нависающие скалы почти полностью закрывали дневной свет. Ещё несколько десятков метров и машины вырвались на свет в широкое ущелье. Дорога петляя уходила вверх по ущелью. Оглядываясь назад, ротный видел бесконечную вереницу автомобилей, дымной змеёй растянувшуюся по ущелью. Тех замыкание по рации доложило о том, что «ворота» пройдены, а значит колонна растянулась не сильно километра на четыре-пять. Пока остановок не было, все машины без поломок продолжали движение, боевая задача будет выполнена, почти тысяча тонн горючего позволит обеспечить соединения и части недельным запасом топлива. Впереди Отель, небольшая долина в глубоком ущелье с горной рекой и огромным родником, который питает ключевой водой два пруда. В самый жаркий день в этом замечательном месте можно отдохнуть, выпить холодной, просто ледяной и очень вкусной воды без хлорки и быть уверенным в том, что в этой воде никакой заразы нет. Здесь до войны был отель и стоянка автотранспорта. Это место облюбовала охранение, рота 122 мотострелкового полка. Рядом несколько площадок на которых можно расставить машины, а значит есть возможность отдохнуть два-три часа. За это время заполнить цистерну водой без хлорки, накормить обедом людей, умыться и постирать обмундирование.
Но на этот раз не повезло, все площадки были заняты, а такую огромную колонну останавливать на дороге нельзя. Ротный дал команду водителю остановить машину. Свернули на обочину, машины колонны, проносившиеся мимо, обдавали жаром раскалённых моторов и,парами, уже успевших нагреться, цистерн с горючим. Ротный провожал взглядом каждый автомобиль, успевая оценить состояние каждого солдата сидящего за рулём. Ничего, не расклеились, потерпим до Айбака, час - полтора, как раз самый обед и будет. Показалась машина техзамыкания и ротный, на своём автомобиле, влился в колонну. Давай в голову,- ротный взял свою тетрадку и стал проверять порядок движения машин в колонне.
  Товарищ капитан, впереди что-то горит,- за изломом ущелья уже проглядывала
долина и небо разорвал чёрный столб дыма. Зумер радиостанции, прервал тревожных
мысли, сержант , с головной машины докладывал о горящей впереди дороге. Снижайте
постепенно скорость и останавливайтесь через 500 метров,- ротный повернулся к
водителю и скомандовал – вперёд в голову колонны. Резкая остановка головной машины
заканчивается плачевно, не все водители успевают среагировать и начинается череда
столкновений и съездов автомобилей в кювет. Отчаянно сигналя, КАМАЗ командира
роты, быстро обгоняя машины по встречной полосе, погнал вперед. Склоны,
образовывавшие ущелье раздвинулись и открылась панорама высокогорной равнины,
впереди, километрах в трех, на дороге что-то горело и огромный столб дыма подпирал небо. Первые машины уже остановились метрах в трёхстах от пожара, остальные останавливались сокращая интервалы и уплотняясь. Давай к зенитке,- ротный решил на КАМАЗе с установленной ЗУ-23-2 в кузове выехать, вперёд и проверить дорогу.
   Рядовой Смирнов, водитель зенитки, вполне освоил орудие и уже не раз доказал, что в сложной обстановке не растеряется. Поэтому ротный Смирнову предложил занять кресло на ЗУ, а сам сел за руль. "Огонь отрывать по обстановке, без команды, особое внимание обратить на развалины города слева от дороги. Всё, погнали!" КАМАЗ рванулся вперёд, быстро набрав скорость, чем больше скорость, тем меньше вероятность, что стреляющий из кустов, попадет. Смирнов развернул стволы ЗУ и опустил их почти до бокового борта.
  Ротный вел машину внимательно всматриваясь вперёд, Видно было что на дороге горит автомобиль УРАЛ с бочкой в кузове(водовозка) и через дорогу бьёт огненный фонтан из пробитой трубы перекачки керосина, проложенной двумя нитками по обочине дороги.
  Боковой удар слева приподнял КАМАЗ и оглушил ротного, но руки сработали на
подсознательном уровне, выровняв автомобиль, только резина жалобно взвизгнула на
асфальте. Это Смирнов, заметив движение среди развалин кишлака, очередью из зенитки чуть не положил автомобиль на бок. Ротный вспомнил бога, душу и мать ту самую, оглушенный ударной волной из стволов зенитки, их изрыгающие огонь концы были в метре от раскрытого окна. Товарищ капитан, там духи, Смирнов пытался оправдаться за контузию ротного. Машину накрыло дымным облаком и ротный, прижавшись к обочине, остановил КАМАЗ.
  Впереди на сгоревших скатах почти поперек дороги стоял УРАЛ с шести кубовой бочкой в кузове, водовозка с поста охранения. Сквозь огонь и дым ротный
увидел как с другой стороны приближаются два БТРа поливая окрестности убийственным огнем из КПВТ.
   Смирнов продолжал короткими очередями добивать развалины кишлака.
Ротный прикладом автомата постучал по кузову и приказал прекратит бесполезный
расход снарядов, пусть работает охранение, у них нет лимита на боеприпасы. И охранение работало в обе стороны от дороги в том числе и по животным, пасущимся слева от дороги метрах в восьмистах. Ротный пытался остановить, образумить, но куда там, - они наших парней положили. Действительно двое солдат бывших в водовозке были убиты. Водитель успел выскочить из машины и отбежать, но пуля настигла его уже за дорогой и там его порубили на куски, разделали как животное на скотобойне. Скорбные останки пришлось собирать в плащ-палатку, не все смогли выдержать эту ужасную картину. Второй солдат тоже выскочил из кабины, но был сражен пулей и остался на асфальте в луже разлившегося бензина. Было жутко смотреть на голое тело, как будто не тронутое огнем, лежащее на черном, засмолённом огнем асфальте. Даже волосы на голове огонь не тронул, а обмундирование сгорело полностью. И дико неестественно торчал как в возбуждении член. Выстрела слышно не было, вдруг метрах в двухстах от дороги в небо
взметнулся огромный куст разрыва и потом с небольшими интервалами взрывы то
удаляясь от дороги, то опасно приближаясь, начали крошить бывший кишлак. Засвистели,завыли на разные голоса осколки. Ротный обернулся на близкий разрыв снаряда и ощутил опаляющий удар в плечо, звякнув о борт БТР, на землю упал раскалённый кусок металла.
 Держи на память,- подняв осколок, сказал командир мотострелков охранения и,
выругавшись, скомандовал,- прекратить огонь. Но артиллеристы продолжали методично
перепахивать землю. Командир охранения на БТРе отправил сержанта набить
артиллеристам морды. Вскоре обстрел прекратился. Стали осматривать машины и людей, никто, кроме ротного не пострадал, да и ротный отделался царапиной, а если - бы не поворот головы, то осколок пронзил  бы  горло.
  Несколько бочек на машинах было пробито осколками, горючее, как кровь из ран било струями на землю. Дырки оперативно забили, заготовленными чепками. Сменили одно колесо, длинный осколок пробил шину насквозь, но так и застрял, играя острыми гранями по пять с лишним сантиметров с обоих сторон. Такой осколок запросто мог срезать голову, а то и перерубить человека. Солдаты прочесали развалины вдоль дороги а нашли двух убитых духов, Кто их накрыл сложно сказать, но один из них в руках сжимал то-ли саблю, то-ли слегка изогнутый меч. На стали еще виднелись следы крови, Видно этим клинком порубили на куски тело водителя водовозки. В сердцах командир охранения стал лупить рукояткой клинка по броне.
 Война -войной, но план никто не отменял и эта задержка может обернуться
непредвиденной ночевкой где ни будь в районе перевала Мирза-Атбили. Но все
обошлось, накормив обедом личный состав на стоянке у батальона охранения в Айбаке, до 16.00 прошли перевал и, благополучно проскочив «зелёнку», перед Пули-Хумри к 19.00 спустились в "долину смерти" - конечный пункт маршрута. Досмотр колонны не выявил ничего запрещенного, контрабанды не обнаружили. Командира роты вызвали в штабную палатку где сходу обрадовали, предложив отобрать 30 лучших машин с полной загрузкой и завтра утром везти горючее в Кундуз. Ротный связался с командиром батальона, майором Федоровым, тот, ничего не добившись от оперативного дежурного штаба округа, подтвердил приказ о выходе колонны на Кундуз. Охранение обещали из 12 БТР, ну и плюс две своих зенитки. Кажется, чего ещё нужно, через 3-4 машины бронетранспортёр, от Хайратона до Пули-Хумри вообще без всякого охранения ходили, а здесь такая силища. Выход колоны назначили на 07.00 и ротный, поставив задачу на слив топлива с машин, остающихся на базе, вплотную занялся подготовкой рейса на Кундуз.
   Брать с собой ПХД не стали, решив выдать водителям на 2 суток сухой паёк. Техническое замыкание доукомплектовали резервным тягачом, мало ли чего, дорога не знакома.
  Утром,накормив личный состав горячим завтраком, ротный отдал приказ на марш и выдвинул к 06.50 колонну к КПП. Обещанных БТРов ещё не было, не появились они и через час. Лишь к 10 часам к КПП прибыло 5(пять) БТРов во главе с лейтенантом, который лихо взял командование на себя как начальник охранения.
  Ротный уже сомневался в благополучном выполнении задачи, загруженная под завязку колонна наливников не могла не вызвать интереса у лазутчиков противника, а в том, что территория базы просматривается он подозревал и, возможно, на самой базе был разведчик с радиостанцией. Свое мнение ротный доложил оперативному дежурному на КПП, но тот намекнул, что не струсил ли командир.
   Около одиннадцати часов колона тронулась, один БТР с места не тронулся, еще
один встал сразу за воротами КПП и на развилке за Пули-Хумри встал ещё один. В
охранении вместо 12 осталось только 2 БТРа один с лейтенантом в голове и один в
замыкании. Кто ходил по маршруту между Пули-Хумри и Кундузом знает, так наливники
не ходят. Уже потом ротному стало известно что обычно впереди колонны идёт танковый трал, который собирает установленные мины, затем танк и БТРы. Машин через 10 опять танк и БТРы и так до замыкания. Над колонной постоянно дежурят два вертолета огневой поддержки, нанося удары по подозрительным местам. Вертолеты уходят только после смены новой парой.
  Колонна из тридцати КАМАЗов в сопровождении двух БТРов плотно и слитно
продвигалась по "зелёнке" Баглана. Без проблем прошли нижний Баглан, средний Баглан, в верхнем Баглане колонну остановили. Средневековый азиатский город прорезанный шоссе шириной в 6-8 метров. Справа и слева дувалы(глинобитные заборы) высотой не менее 2 метров, такие что из кабины КАМАЗа ничего не видно.
   Лейтенант из охранения сообщает, что колонну дальше не пустят так, как на выходе из Баглана засада, идет бой.
Разведка доложила, что с гор спускаются большие силы духов, скоро перекроют обратную дорогу. И вот этот лейтенант заявляет, что минут сорок постарается не подпускать духов к дороге, за это время как хочешь, разворачивай машины, и удирай назад в Пули-Хумри без всякого охранения.  Вперед нельзя, дорога перекрыта бронетранспортёром, назад по петляющей среди дувалов дороге невозможно даже для аса дальнобойщика, а за рулем солдаты посаженные за руль длинномеров только на службе. 20 машин с прицепами, 10 с полуприцепами. Это стало похоже на спланированную противником операцию.Ротный лихорадочно искал выход. Метрах в 100 сзади, проехали какой то проулок. Всем к бою,- и ротный бегом устремился к проулку. Улица старого Багдада, это чтобы представить, что
за проулок уходил влево. Те же дувалы, ширина в самом широком месте метров 5.
Размытая сточными и ливневыми водами "проезжая" часть, 3 крутых поворота на каждом из которых может мертво встать любой КАМАЗ, сделав петлю улочка вывела ротного к дороге, на которой стояли изрыгаю дым машины его роты. Вывернуть на дорогу с улочки не получится, но если за головной машиной колонна тронется, то освободится проезд. Ротный бежал вдоль колоны и кричал: "Двигаться след в след за впереди идущей машиной на первой передаче, оружие держать наготове, если зацепишься за забор - ломай, но не останавливаться!" Кажется он вложил всю душу в эти команды, как же ему хотелось чтобы каждый солдат понял серьезность момента и выполнил свою задачу.
  Пробежав, от хвоста в голову колонны, ротный предупредил водителей трех первых
машин, что им придется сдавать задом до проулка и потом, проехав по улочке, занять свое место в голове колонны. Водителю КАМАЗа, стоящего перед поворотом на улочку ротный приказал ехать за ним правым колесом по следам ног. Молился ли ротный богу или просто в исступлении желал всем справиться с нелегким заданием, трудно сказать, но колонна тронулась. Ревели моторы, солдаты остервенело жали на газ, вцепившись в баранки, побелевшими от неимоверных усилий пальцами. Ротный шел впереди, расставив в стороны руки, чертя по дувалам бесконечную линию, каждой клеточкой своего тела он чувствовал идут, все идут. И вот уже видно стоящие на шоссе машины, неужели не успеют освободить дорогу. Если остановиться, то кто-то не сможет тронуться с места, застряв в канаве или зацепившись за дувал. Но вот уже тронулись машины на шоссе ещё,
ещё, и техзамыкание освободило дорогу в считанных метрах от идущего ротного.
Капитан вышел на дорогу, пропуская головной КАМАЗ, приказал водителю
продвигаться вперед на один километр и затем остановиться. Сам же побежал за
удаляющимся хвостом колонны. Трех машин, стоявших за поворотом на улочку, уже не
было, видно воспользовавшись заминкой они сдали назад и ушли по улочке на разворот.
Только теперь ротный понял всю опасность ситуации в которой оказался, вспомнил, как с такого же забора на него свалился душман и только подвернувшийся под руку чужой нож спас от позора и плена.
   Так и не застрял ни один КАМАЗ, ротный ликовал, развернулись, назло всем развернулись. Капитан шел вдоль колонны, он гордился своими солдатами и
чувствовал их душевный подъём. Осталось без потерь вырваться из мышеловки в которую их пытались поймать, а ведь пытались и кто-то из своих приложил к этому свою руку.
  Конечно, роту в городе жечь вряд ли стали бы, скорее угрожая перспективой зажарить, предложили бы сдаться в плен, и тогда... Нет, этого не случилось, и не могло случиться с его ротой. Ротный отправил замполита на двух зенитках, обеспечить проход колонны в обратную сторону.

     Колонна вернулась в Пули-Хумри в полном составе, несколько дырок в ёмкостях как свидетельство боестолкновения. Построив роту перед сливом, ротный объявил благодарность всему личному составу, принявшему участие в рейсе
   Высокое командование посчитало необходимым замять данное происшествие.
Первая рота 659 батальона (окружного подчинения) слишком сильно выделялась на фоне автомобильных рот дислоцированных в Афганистане и многим это не нравилось. Попытки понизить производительность, техническую готовность роты, продолжались весь второй год службы ротного на должности, но из всех проблем он всегда находил выход. В порядке поощрения за службу, или из желание убрать слишком ретивого командира , ротному предложили замену за границу, в Венгрию, а это случалось очень редко, ведь только три года назад он служил в Германии.