грязь

безобразная печаль,
ужасающе свербя,
прорывается сквозь клетку,
через сеть домов.

грустный город
ненавидит
боль и страх,
вдруг их увидит?
и труба того завода
в час уходит на покой.

грязь на улицах осенних,
грязь и в душах малолетних
думай дальше, что же будет
с миром темноты?

жаль услышать эти вести,
но уж нет того на свете,
кто бы грех свой человечий,
следом не тянул.

счастью можно удивиться,
и тогда оно случится,
если ужас серой жизни
свалится на вас.

думать вслед о бесконечном,
о бессмысленно глухом,
а потом идти в атаку
с вилами и босиком.

и упасть в раз на колени,
помолив об исцелении,
и к иконе серой массой,
вдруг лицом припасть.

вся та светлость той россии,
той далекой и красивой,
никогда не станет нам
близкой и родной.

и удушье в туалете,
в светлый день,
по-мойму третий ,
станет станцией конечной в ветке у метро.

радость детская в пакете,
отравляя всех на свете,
в дом спокойный и отечий ,
горе принесет.

разве так должно случиться?
разве может получиться?
что известно даже детям,
может социум сгубить.

радость детская в пакете,
очень маленьком пакете,
смерть волочит по пятам,
за собою здесь и там.

грязь подъезда на паркете,
как же похуй этим детям.
"как надеюсь, что домой
я обратно не вернусь".

декаданс слепых хрущевок,
позволяет быть веселым.
пустота тупых квартир
так знакома нам до дыр.

звуки речи мелодичной,
смогут мне помочь отлично.
забери меня отсюда!
я молю который день.

буду ждать тебя хоть вечность,
лишь спаси мою беспечность.
лишь желание заветное,
ох, с  собою утащи!

череп туго на нас давит,
и развить мозг помогает,
лишь обман обмана.
ох, его мне не забыть

злоба душит каждй месяц
в тухлом мире человечьем.
в тухлом мире человечьем
счастию не быть.

гаснет свет и гаснут свечи,
обреченные навечно.
в духоте своих движений,
нам сегодня не уснуть.