Накануне
Тихо, будто нет уже в живых
Тех ракит, продрогших и остывших
В белых нитях утренних, глухих.
У колодца — брошенный омшаник,
Старая колода набекрень,
И пустой, холодный медный чайник
Пьёт тумана призрачную тень.
Мир поблек. Но там, на высоте,
В рыжем свете, тонком и несмелом,
Мать и сын прижались к пустоте
Своим тёплым, лошадиным телом.
А церковный колокол всё глуше
Тает, услаждая слух.
Две недели до ноябрьской стужи
Мне поёт, нахохлившись, петух.
Свидетельство о публикации №122100104143