На второй февральский день

«Ноль-два, ноль-два, два-ноль-два-два».
Что было – вспомню я едва.
Варил супец, глядел в окно
С котом британским заодно…
И плыли стрелочки, тихи;,
На старых часиках… Стихи
Случались, лились невпопад…
И я бродил вперёд-назад…
Но кот настаивал на том,
Чтоб изучать соседний дом,
Глядеть в окно и представлять
То, чем реальность обладать
Не может: ткань её груба,
Как у бетонного столба.
А за окном – февральский снег,
Дурацкий двадцать первый век,
Что, словно берца на плацу,
Жестокосердию к лицу;
Обрывки фраз, немой укор
Творца, смотрящего в упор
Через февраль застывших линз
В унылый день… А в нём сошлись
Всего две цифры – два и ноль…
Невероятный карамболь.
…стоял и плыл, как апостро;ф,
Фонарь над бейтом поездов,
Плюс некий шум живых систем,
Что заполняли, между тем,
Ячейки мира, где в тот час,
Друзья, похожие на нас,
Глядели в окна естества…
«Ноль-два, ноль-два, два-ноль-два-два».