Весна и оживают горы

Весна и оживают горы
И те что лесом поросли,
Логов и лысых грив просторы,
И глыбы скал, что поросли

Лишайником и мхом зелёным,
Полезли мошки и жучки,
Птиц перекличкой оживлённой
Наполнен день и от тоски,

От зимней спячки всё очнётся,
Снег стаяв в речки убежит,
Трава пожухлая сомнётся,
Всё застрекочет, зажужжит.

А там где людям не под силу
Пахать, скотину попасти,
Густой, коричневой, унылой,
Щетиной склоны поросли.

Багульник, родендрон, маральник,
Названий много у него
И не трава, и не кустарник,
Такой невзрачный, весь кривой.

Потоки зелени нахальной
Пробьются даже в холода,
А он стоит, такой печальный
И кажется что никогда

Ему не спеть, не улыбнуться,
Лишь зеленеть как все, но вдруг,
В начале робко развернуться
Его бутоны по утру

Чуть фиолетовым, чуть красным,
Костром чуть тлеющим, но вот,
Словно раздутый ветром страстно,
Искрясь бесшумно полыхнёт.

Легко охватывая склоны
И кажется предела нет,
Взгляд замирает удивлённо
В сплошной горящей тишине.

Цветёт багульник, нет преграды
Его потокам и рывкам,
Его весеннему параду,
Его душистым лепесткам,

Что слившись в волны, океаном
Бескрайним горы захлестнут,
Всё в срок, не поздно и не рано,
В мир серый красоту вернут.

Пусть короток их миг цветенья,
Четыре-пять от силы дней,
Так жизнь отмерена растеньям,
Всем понемногу по весне.

Одни увянут, а к рассвету
Раскрыв бутоны, на лугах
Окрасят новым ярким цветом
В своих бескрайних берегах.

Совсем другие, где душистей,
Для пчёл и мошек, и жучков,
За ними густо рвутся листья,
Уже не видно стебельков.

А следом белым покрывалом
Подёрнутся в лесах кусты,
Деревья, только жаль так мало
Осталось этой красоты!