Весь мир на ладони воспоминаний

Предисловие.

Признаться, долго вынашивала эту мысль и вот решилась, наконец, разобраться в самой себе или сама с собой. Так сказать, разложить все по полочкам и привести воспоминания в порядок.

В мире множество других стран, пятнадцать республик, к сожалению, бывших. Да и мы уже бывшие. Были русские, стали россияне. Русский звучит гордо, россиянин звучит глубже.

Мне вдруг показалось интересным вспомнить, с людьми каких национальностей сталкивала меня жизнь. Не только с людьми бывших республик, а всего мира.
Как относились они ко мне, как к русской?
Интересно, сколько национальностей в мире? Более 2000, а в России более 160, утверждает Гугл.
Итак, поехали. Начинаю с детства.

~ Глава 1 ~

Греча.

Дом в три этажа и на 20 квартир, бывшая царская конюшня, был дружный и мы даже ни разу не делились по этажам. Знали, кто и где живет, чем сейчас похвастаться нельзя. Сейчас мы порой даже не знаем, кто живет у нас за стеной.
А в том дворе с огромными тополями, вишнями и золотыми шарами в маленьком внутреннем дворике и радости и горе было общими. Помню, как все переживали за собачку, которая угодила под машину. Она так выла всю ночь, что некоторые дети даже заболели, переживая за нее. В том числе и я. Помню, как в квартиру на первом этаже заползла змея и весь дом несколько дней буквально стоял на ушах, пока ее не нашли. Помню, как с подружкой Леной притащили котенка и прятали несколько дней в чемодане от ее мамы. Помню, как не стало мужа соседки тети Фени, он упал с крыши, пока чистил снег на работе и сына моей крестной, он упал с сосны в походе и разбился. Горе было общим.
Помню творческие посиделки в комнате тети Маруси, маминой подруги, где меня ставили на табурет читать стихи. Помню ее детей. Скуластого Володю встречала однажды лет двадцать спустя на улице. Узнала, но не подошла.

Все были русские в доме, и только одна среди нас жила татарка.
На втором этаже.
Как звали эту женщину, я не знаю или не помню.и ее тоже однажды видела потом. В Ховрино, куда нас переселили из коммунальной квартиры в центре Москвы, но встретила ее за ж/д линией. Тогда еще подумалось, что расселяли нас и по национальному признаку. Как-то так получилось что за линией остались те, которые были немножко попроще что-ли. Правда, эта мысль пришла гораздо позднее. Просто там все было попроще.

Так вот она собирала всю голодную малышню нашего двора, пока родители были на работе, и кормила гречневой кашей. Сажала нас в кружок, посередке ставила чугунок с кашей, давала всем ложку и с милой материнской улыбкой желала нам приятного аппетита. Имя так и не вспомнила. Одно только знаю. Тогда не скрывали своих национальных имен. Пусть будет… тетя Зульфия. Она была высокой, стройной, аккуратно всегда причесанной. Конечно, черноволосой. В накрахмаленном фартуке. И с очень добрыми глазами. Ее детей и мужа тоже не помню. Помню только ее и ее вкусную гречневую кашу. И гречку люблю до сих пор и до сих пор каждый раз, почувствовав даже ее запах, вспоминаю, как мы там в детстве садились по-турецки на пол на ковёр и ели обжигающую рот вкуснющую кашу.
Вспомнила… тетя Фаина. Память творит чудеса. Выудила.



Продолжение следует…