Папка, папк, ты навсегда?

половицы скрип ревнивый.
тень к иконе:
-где ты, милый?
упаси раба ты, Боже!
и не дай мне горевать...
лик, на мужа чуть похожий,
смотрит пристально и грустно,
в чашке восемь чистых ложек...
ребятню мне поднимать...
ночи полог темно-синий.
на стекле оконца иней.
знаешь, голосить негоже!
мужу горше на войне!
за окном не слышно хруста
ни от чьих шагов, и пусто
так в душе твоей и грустно.
(взгляд на печку к ребятне...)
шаль печалью плечи кроет,
где-то за грудиной ноет.
от лампады свет неяркий...
если б милый не война!
обняла б тебя за плечи
и не смела бы перечить,
ты один такой хороший
в этом мире для меня!
как надежду ты не балуй,
душу мысли злые гложут,
по щеке до срока впалой
тихо катится слеза...
месяц тонкий смотрит в и"збу:
-не устраивай ты тризну,
без вести - не похоронка!
распроклятая война!...
(снег сомнут родные ноги,
у родимого порога?..
помолюсь я жарко БОГУ!
мысль - стрелою: НИКОГДА?!)
от плетня качнется тенью,
и, замешкавшись немного,
долгожданный непременно
в дверь чуть слышно постучит.
и щеколдою застонет
время, что прошло порознь
время, что нас разделило,
разлучая на года...
-Господи! Спасибо, Боже!
это он, а не прохожий!
вещмешок у ног....
и что же?
вниз спускаясь, как лоза,
женская сползет фигурка...
а с печи кричит дочурка:
-папка, папк, ты НАВСЕГДА?