Исповедь глупца

скажи мне, милая, серьёзно
зачем ты терпишь вновь меня?
и я не состою из роз то,
смеюсь я, пальцем поманя,

очередную дуру с парка,
которой нужен лишь такой,
глупец, свободой, как подарком,
готов делиться, как едой.

и не могу быть слепо верен,
и для меня нет одного,
как в популярном "Парфюмере",
моё сиянье велико.

и пусть глаза на вид святые,
никто не умер в один день
и долго-счастливо не жили,
и чувства мягче чем кремень.

мне нужны новые желанья,
мне нужен риск, нужна и страсть,
к чему, любимая, страдания?
зачем нужна тебе напасть?

ты любишь? я ни чуть не меньше,
я не умею не любить.
но всё же, каждой встречной гейше,
подам я сердца малахит.

тебе не нравится, что шалость
меня украла, но теперь
ты никогда не сомневалась:
я- ласковый и нежный зверь.

ты любишь лишь меня, родная,
а я к высокому бегу,
не видно ни конца, ни края
у мутного души рагу.

тебя в стихах я восхищаю
за трезвость верную ума,
но вот я сам ее не знаю,
(pardon, ma magnifique maman).

случайно так судьба, наверно,
в том мае, сидя у стола,
в пустой, прокуренной таверне
с вином чуть-чуть перебрала,

когда сводила тропы наши,
впервые спутала пути,
проснулась: сколько ералашей!
о Боже, как теперь спасти?

ведь ты как ангел, рай быть может
тебя лишился, вот дела!
ботинок не нашей в прихожей,
была девочка да сплыла!

меня Антихрист к тебе бросил
с улыбкой пьяной (пряной) на губах,
невинность чтоб многоголосий
мгновенно вытекла в цветах.

а может было специально,
для нас создали этот мир,
хранят массоны вечно тайну
о глупой нежности светил.

не важно, не о том несу я
ту исповедь, что в век со мной.
ты успокоила Везувий,
что так боялся шар земной.

опять не знаю уж серьёзно,
зачем ты терпишь вновь меня?
возможно, так сказало солнце.
возможно, просто глупый я.