Бессердечность

Объятия, лень, твоя длинная тень,
Что не убивает нас, делает нас сильнее.
Давай, накинь дровишек в печурку ещё
Это не любовь, а всего лишь холодный расчёт.

Ну что ты молчишь, спроси меня: "Как дела?",
залезть ко мне в голову всё норовишь,
вскрываешь слой за слоем мою почерневшую от смолы душу,
Мы расстаёмся с тобой в который раз, считаем, что так будет лучше.

В окнах твоих всегда темно, задёрнуты шторы наглухо,
Твой смех стал похож на свист ветра в подземном тоннеле,
Жестикуляция, мимика не имеют никакого смысла более,
Стали чужими так быстро, будто одни в чистом поле мы.

Не надо терзать себя воспоминаниями тем более на дорогу,
вытри слёзы разочарования, лучше приляг, да поспи немного,
Чемодан собран, осень не плачет, она заливает дождём всё вокруг,
курю на балконе одну за другой, отныне тебе я не враг и не друг.

Потасканный плащ на себя накинул, кепи, едет такси наконец-то,
Аэропорт встречает, и провожает картинкой из моего детства.
Самолёт в 18.30 по местному времени, вылет отложен на час,
Ожидание не смертельно, мы видим друг друга в последний раз.

Бессердечность. Быть может она в момент расставания тоже грустит?
Как грустят камни по скалам, и листья с деревьев, упавшие с высоты.
Взлетает, провожаю взглядом, в глазах пустота, внутри застыл холод,
Когда же я научусь отличать мимолётных прохожих от тех, кто мне истинно дорог?

Ну что ж, гордость, печаль и тоска - три подруги мои, встречайте меня у порога,
Под холодным дождём капля за каплей, в сердце зреет тревога.
Нет, то не червь сомнений определённо, а корень древа насажденного,
проникает в потаённые мысли, вгрызаясь в недра тела бренного.

И вот я снова один, кареглазый блондин посреди мебели серых льдин,
Всё так же наивен, открыт к новым свершениям. Поэт? Нет! Простой обыватель.
Романтик, который не внемлет слепым и глупым пророчествам,
Выключен свет, лежу, приобняв за плечо своё одиночество.