Двери

***  ПРОЛОГ
Только к обеду очень дорога ложка,
И только к концу будет дорог человек.
Уже уходишь? Что ж, скатертью дорожка,
Навести еще хоть разок на целый век.

Ты так не нужно и нежно улыбнёшься,
И на последок, провожая взглядом,
Что-то спросит тоскливо - "Вернёшься?"
Но ответит себе же: "Нет уж. Теперь...не рядом."

Только к уходу дорожишь любовью,
И только потеряв ее - хоть что-то чувствуется.
Потери нам всегда гонимы болью,
А боли - покоями сопутствуются.

*** СЕРЕДИНА
Вбивается кол в душу один, второй...
Душе уже немного хочется одиночества...
И кто-то тихо и чёрной рукой
Рисует на ней своё чёрное творчество.
Не уйдут тени покойного прошлого,
Не заберёт их никто в томный холод.
Они никому не нужны там дотошные,
Они вечные, ненасыщающие свой злобный голод.

Вбивается в окно стук одинокого сердца...
Вот-вот да и выскачет куда-то резко,
И побежит как пленник от злобного немца
Куда-то в густую рощу туманную; как фреска
Разбитая какими-то глупыми врагами!
Вот-вот да и разорвётся от этой гнетущей мрачности,
Побледнев от страха пред открытыми вратами
В будущее... где сплошные неоднозначности.

Или в Небесное, где озаряясь ехидным смехом,
Сидел бы бородатый и кудрявый бог.
Он бы строил всё это на свою ужасную потеху,
А потом бы, при встрече, воскликнул: "Прости, что не помог..."

Только к обеду очень и очень дорога ложка,
Вот только обед уже вовсе не к аппетиту.
Мне бы еще подождать хотя бы немножко,
Прежде чем снова потерять орбиту
В этом непонятном и ужасном космосе.
Мне бы сейчас окунуть своё сердце в обилие,
И чтоб оно расцвело, как в прекрасном лотосе.
И чтоб оно расцвело, как измученная идиллия
Какого-то чудного, но мудрого философа.
И чтоб оно расцвело, как светлая сказка
Летающая из уст в уста берёзово.
Летающая, как ненароком вылитая краска,
Что вот-вот размажется по белому холсту.
Она и так размазалась, но почему-то чёрная,
И почему-то больше, чем нужно листу,
Вся такая ужасная, но спокойная.

Удивительно сколько оказалось красоты
В единственном непроглядно-чёрном.
И сколько там навелось слепоты
В этом месте, иллюзорно томном.
Но мозгу не прикажешь радоваться,
Когда он так рвётся с болью орать!
Ему не скажешь "Пора бы уже от мрачности скрадываться",
Когда он всё повторяет "Бежать! Бежать! Бежать!"

*** КОНЕЦ
И вот вбивается сердце кольями в душу...
Один, второй, третий, четвертый....
Мозгу кажется, что его уже никто не слушает.
А за окном уже осень. И день такой мёртвый...
Вспоминается тот самый сосед-бедняга "неподвижный"
Однажды на беду сказавший, что не выдержит!
И кто-то там свыше посчитал, что с нами он будет лишний
И теперь вряд-ли он уже в какую-то дверь выбежит.
В воздухе тут надежды нету и маленькой хотя-бы!
Как же хочется верить в то, что точно выдержу....
В душе уже зима, а за окном - только сентябрь,
И как же боюсь, что ни в одну дверь не выбежу.
(выбегу)

Кольями оно всё бьёт и бьёт с ужасной силой!
Мрак окунает в свои тёмные недра!
Кто-то кричит, что уже сродняется с могилой,
А кто-то, что еще даже не нюхал запах кедра!
Кто-то тут молится и бьётся лбом об пол деревянный.
Кто-то всё просит кого-то, мол поведать мудрости!
И лишь я - тут всё сижу и жду непроглядный декабрый
Денёк, что сметёт нелепые тупости.
Сердце молчит уже. А мозг не тихо кричит "Ответьте!"
Он пытается криком ворваться в каждые уши!
Но как на зло - крик заглотит снова ветер,
Тут же обитают лишь немые туши!
И вот-вот душа куда-то нелепо выскочит,
Вот-вот убегая к лезвиям, мол "боль всю вырежу!"
А мозг, хоть трижды побеждённый, выкличет:
"Я выдержу! Выдержу! Выдержу!"

Финал всегда чувственнее, чем прочее.
И прости, мозг, но не выдержишь.
Ты оставишь после себя лишь многоточие
И, скорее всего, но так никуда и не выбежишь...