Несчастный Винсент

В объёмной литературе о Ван Гоге это словосочетание устойчиво и встречается
довольно часто. И правда, для этого есть основания: на протяжении десяти лет
художник терпел холод и голод, унижения, страдал от болезней, в том числе
венерических, в кругу семьи столкнулся с неприятием своего образа жизни и,
как следствие, отторжением. Недаром свои холсты он подписывал именем:
Vincent, чтобы подчеркнуть разрыв с семейным кланом. “Не будь Ван Гогом!” –
поучал он младшего брата. Их отношения тоже были отнюдь не безоблачными.
Одно время даже шла речь о разрыве “контракта”, что, конечно, для Винсента
было бы крахом. 600 или 700 писем Ван Гога дошли до нас с некоторыми
изъятиями: иногда он называл брата такими словами, которые впоследствии,
по смерти обоих, его вдова Йоханна Бонгер предпочла вымарать или вырезать.

Тео как-то обмолвился, что считает брата “художником средней руки, не более”.

“Ты меня убиваешь!” – имел обыкновение говорить отец Винсента Теодор.

Женщины его круга художника игнорировали, и только проститутки проявляли
известную благосклонность.

Магро Бегеманн, женщина из состоятельной семьи, полюбившая Винсента –
единственное исключение. Да вот незадача: ему был 31 год, ей 43, семьи
были категорически против этого союза, да и сам Ван Гог не горел желанием.
Марго отравила себя крысиным ядом, но выжила. Её перевезли в лечебницу,
и этот эпизод остался без каких-либо последствий. “Я мог бы лишить Марго
невинности, тем более что она сама этого хотела”.

Он мечтал о собственной семье, домашнем очаге, детях и верной супруге,
спутнице жизни. Судьба отказала ему во всём этом. Какой уж там очаг! –
более десяти лет, до последнего дня, Ван Гог скитался по гостиницам,
пансионам и съёмным квартирам. Элемент разнообразия внесли разве
что психиатрические клиники – сначала в Арле весной 1889 года, потом
в Сен-Реми. Эти изоляторы были “хуже тюрьмы”. Недаром он написал
“Прогулку заключённых” – арестантов в тюремных робах, одному из
которых Винсент придал собственные черты.

У Ван Гога были гнилые зубы и воспалённые, вечно кровоточащие дёсны.
Временами он очень страдал от зубной боли. Большую часть кариесных
зубов он удалил, будучи в Антверпене, на что издержал 50 франков. Зубы
рвали тогда без какой-либо анестезии. Тео отвёл брата к дантисту и
оплатил ему новые, вставные.

Не обошлось также без алкоголизма и методичного разрушения нервной
системы.

Тяжёлым гнётом лежали на сердце мысли о профессиональной
несостоятельности. Ван Гог начал в 16 лет как торговец произведениями
искусства, галерист. Оставил это занятие, учительствовал в Англии,
работал в книжном магазине в Дортрехте, попробовал стать священником,
как его отец пастор, но провалил экзамен, проповедовал шахтёрам Боринажа
в Бельгии и полностью разочаровался в религии. В 27 лет начал рисовать,
но на протяжении десяти лет продал одну лишь картину. Признание заставило
себя ждать, и Винсент страдал от невозможности заработать на жизнь, на
хлеб насущный. Он ощущал себя обузой, камнем, который тянет его брата
на дно.

Мысли о самоубийстве посещали его на протяжении всей взрослой жизни.
“Я предпочёл бы покончить с собой, нежели стать нахлебником” – писал он
брату из Боринажа в 1879 году, только попробовав себя в качестве
рисовальщика.

Тем временем взвинченные нервы раздражались всё больше. Ван Гог
“успокаивал” себя ежевечерней рюмкой абсента. 24 октября 1888 г. в Арль
приехал Поль Гоген, но вместо плодотворного сотрудничества всё обернулось
жёстким соперничеством, дрязгами по всякому поводу, спорами и взаимной
неприязнью.
Последовал известный эпизод с бритвой, после которого благоразумный Гоген
решил немедленно уехать. Ван Гог был в отчаянии, отрезал себе мочку уха,
отнёс её проститутке в подарок, вернулся домой и потерял сознание. Его увезли
в больницу, одели в смирительную рубашку. Так начался период лечебниц и
полицейского преследования, поскольку обыватели сочли его опасным возмутителем
общественного спокойствия. Травля заставила его покинуть Арль навсегда и
переехать в Сен-Реми.

Год в психиатрической клинике (с мая 1889 по май 1890) оказался весьма
плодотворным в творческом плане, и в то же время чрезвычайно тяжёлым
в отношении самочувствия. Один за другим последовали три или четыре
страшные припадка, надолго выбившие его из колеи. Во время одного
из них он пытался покончить с собой, наглотавшись токсичных красок,
после чего ему ему надолго было отказано в праве писать маслом.

Помимо прочего, по косвенным признакам можно судить, что он
стал импотентом и более не мог иметь дела с женщинами. Попытка
посетить публичный дом для зуавов весной 1890 года закончилась очередным
припадком. Его привезли в лечебницу в коляске в полном беспамятстве.

Винсент начал бояться городов и любого многолюдного общества. Более
он не мог обходиться без медицинского присмотра и помощи. Поэтому,
покинув Сен-Реми и посетив брата в Париже, он там не задержался
и перебрался в Овер-сюр-Уаз под наблюдение доктора Фердинанда Гаше –
большого оригинала, коллекционера, живописца-любителя.

Умер Ван Гог в гостинице Раву в Овере, в комнате на втором этаже,
куда кое-как приплёлся с простреленной грудью. “Я хотел убить себя!” –
сообщил он постояльцам, которых повстречал на входе. “Печаль будет
длиться вечно” – были последние его слова.

Там же состоялась гражданская панихида. Мосье Раву выделил для
прощания помещение кафе с бильярдным столом по центру. Окна
зашторили, по стенам развесили картины, комнату украсили зелёными
ветками в знак любви живописца к природе. Возле гроба соорудили
инсталляцию из мольберта, этюдника, кистей и палитры. Зажгли свечи.
Доктор произнёс прочувствованную речь. Потом траурные чёрные дроги,
запряжённые парой чёрных же лошадей отвезли гроб на местное кладбище.

Тео, разбитый мигренью, подарил гостям по картине Винсента на их выбор.
Но Гаше подшустрил и поснимал со стен всё лучшее, чтобы прибрать к рукам.
При всём восхищении живописью голландца, он не приобрёл ни одной его
работы. Собственно, так и начинается популярность: если картины какого-либо
художника крадут прямо с выставок – это безусловный признак успеха.
Можно сказать, мастеру делают честь!


И всё-таки Винсент вытащил свой счастливый билет в жизненной лотерее.
Билет в лице брата Тео, полностью обеспечившего материальную сторону
существования живописца. Звёзды, наверное, сошлись благоприятным
образом: с одной стороны, было страстное восхищение природой в разных
её проявлениях, неиссякаемая воля к действию, почти маниакальное упрямство
и художнические способности; с другой, гарантированный доход в виде
братской помощи в размере 150 франков ежемесячно. Этого хватало на аренду
жилья – скромного, но достаточно просторного, пропитание, табак, алкоголь,
поездки и, время от времени, услуги моделей и проституток.

Уличная девица обходилась в 2 – 3 франка, за вход в дешёвый бордель нужно
было выложить 5 монет.

Для сравнения: поденщик получал тогда 100 франков в месяц,
квалифицированный рабочий – порядка 200.

Кроме того, что принципиально, Винсент не приобретал дорогие холсты и
краски. Всё это Тео покупал в Париже и пересылал брату. Обходилось это
не менее 50 франков в месяц, учитывая производительность Винсента
и его манеру письма. Таким образом, расходы Тео на брата составляли 200
франков ежемесячно – при его доходе галериста в 1000 франков.

Как утверждал Бальзак: “Цифры в основе всякого благополучия”.

Попробуйте снять двухэтажные апартаменты из четырёх комнат на
продолжительное время! “Несчастный Винсент” снимал их на протяжении 12
месяцев, причём на службу не ходил и свободно распоряжался своим временем,
а деньги, как всегда, регулярно получал по почте. Такого рода несчастье для
большинства творческих натур совершенно недосягаемо и может лишь
рисоваться в самых радужных грёзах.

Франк по тем временам был практически равен царскому рублю и относился
к рублю нынешнему приблизительно 1 : 200. Таким образом, Винсент жил
на 30.000 рублей в месяц и на 10.000 получал художественные материалы.
Сверх того, Тео покрывал его непредвиденные расходы, например, оплату
медицинских услуг и ремонт в арльском доме.

Разумеется, счастье Винсента было не в этих деньгах, как таковых, а в
драгоценной возможности распоряжаться своим временем, в изнурительной
методичной работе, в возможности “жить ради высокой цели”. Необходимость
служить где бы то ни было была для него хуже смерти, что он и подтвердил,
пустив себе пулю в грудь, когда место Тео зашаталось и заболел его годовалый
ребёнок. “Так для всех будет лучше”.

Сколько всего средств издержал Тео на брата за 10 лет их сотрудничества?
200 Х 12 Х 10 = 24.000 франков (или 4.800.000 руб.) И он не прогадал:
в короткой исторической перспективе цены на полотна Винсента выросли
настолько, что вложения окупились тысячекратно.

Правда, братья не узнали об этом. Тео умер спустя полгода, вслед за Винсентом.
Ван Гог стрелял плохо, и всё-таки одним выстрелом он убил двоих.
Грусть будет длиться вечно...

12. 09. 2022