Понтий Пилат

На улице рвотных позывов симфония
Бьёт по ушам, по ноздрям и по векам,
Объедки собак полыхают в агонии:
Хотели бы стать человеком..

И в этих пейзажах окурков с бутылками,
Ты, выплюнув крови солёный комочек,
Мне пилишь мозги, упиваясь опилками.
Выходит всё как-то не очень.

Ты в уши мне ссышь обещания старые,
Гнилые, как рот у политика.
И скоро от кармы упьёшься ты карою,
Потухнет твой взгляд сифилитика!

*

Кусок свинца пробьёт тебе череп, овца
из Череповца,
И ты вспомнишь отца,
И ты вспомнишь про мать,
И ты вскоре устал
Безутешно кричать.

Молоток раздробит тебе чаши коленные,
И в обломках коленных костей,
Ты найдёшь отражение слёз поколения,
Ты найдёшь крики сотен людей.

Неотвратный, как ужас, в глазах твоих таящий,
Будет ствол резко, громко стрелять:
Где-то в ногу, а где-то, быть может, и в талию
Будут пули с улыбкою мчать.

*

Что ты сделаешь? Бога попросишь о помощи?
Проклинать меня будешь, крича?
Это всё как сценарий, нелепый и колющий,
Как осколок в груди кирпича.

Нож проткнёт сухожилия, мясо прорежется.
Полежи ещё.
Руки всё чешутся.
В луже собственной крови,
Как в море у Чехова,
Будешь вопли глотать,
Неутешанный.

*

И ты спросишь:
За что? Почему? В чём причина?
Этих мук и жестоких расплат?
Я отвечу: ты - просто душнила,
Ну а я - просто Понтий Пилат.

Разве есть в мире что-то прекраснее,
Чем твой искренний нынешний взор?
Где ты лож потерял, неприкаянный?
Где твой гонор и радостный вздор?

Где улыбка нахальная,
Полу-надменная?
Где теперь твои планы на жизнь?
Всё растаяло.
Всё, блять, растаяло.
Превратившись в кровавую гниль.

Запах мерзкий, и мухи слетаются,
Зеленее, чем нынче листва.
В рвотных массах собаки купаются,
В рвотных массах бежит детвора.

Средь ветвей полу-вялых и стенок обшарпанных,
Ты нашёл свой последний притон.
Что теперь будешь делать, ублюдок, раскрашенный
В серость дней и в кровавый бетон?

Выстрел в лоб вдруг закончит тираду ненужную,
Ты навеки покой обретёшь.
Ну а я? Я останусь пыльцою наружною,
Среди этих заплёванных звёзд.

*

А потом я проснулся, глядя в своё зеркало
Взглядом тысячи каменных лиц.
Я себя убиваю во снах.
Это весело.
Ну а ты
Смог себя бы убить?

Не в реальности тощей, проблемами скомканной,
И пропитанной тысячей вшей,
А в своём, сука, собственном творчестве,
В мире жалких, потресканных
И трухлявых невнятных идей?

Смог себя бы убить ты в своём же творении?
Смог бы череп себе размолоть?
Смог бы стать ты вишнёвым варением?
Ну а я, как вы поняли, смог.

Убивать себя в мыслях - полезная практика,
Убивать своё семя творца.
Ведь не важно, планета или галактика -
Всё дождётся когда-то конца.

Что ещё тут добавить? Молчание разве что.
Тишину, что расплавит мозги.
Не останется след обо мне в чьей-то памяти,
И я сгину в объятьях тоски.