Царское вознаграждение

Сегодня царский пир! Сегодня день рожденья,
День Ирода - Израиля царя!
Сегодня ждет гостей пречудно угощенье,
И танцы дивных, сказочных наяд.
Столы царя ломятся изобильем яства,
Златая утварь в полутьме горит,
Для старых вин истрачены богатства,
К веселью собран музыкантов лик.

Веселья час настал, собрались в шумном зале
Всего Израиля державные мужи,
Виновника торжеств усердно поздравляли,
Царю желали, чтоб сто лет прожил.
И полилось вино хмельной рекой веселья
Последний унося собой ума оплот -
В ней обитает искуситель древний,
И губит всех, кто без оглядки в ней плывет.

Пресытив чувство голода и жажды,
Язык насытив лестью и хвальбой,
Повелевает царь, похлопав дважды,
Гостей попотчевать утехою иной.
Под звук тимпан плывут полунагие
Русалки-девы в танце живота,
Средь них царицей выступает Саломия,
Сплелись в ней яд, соблазн и красота.

Казалось, воплощенье мужеских мечтаний
С лицом невинности и детской простоты,
Лишало сердце, ум свободы и желаний,
Телодвиженьями полупрозрачной наготы.
Взрывная смесь - ее невинная развратность
Сладчайшим ядом поражает волю всех,
На ней остановившему  свой взор, как данность,
Сжигая их надеждою плотских утех.

Пожар мужских сердец и грация движений
Срывают маски добродетелей с лица,
Ведут к безумству дел, к безумству  совершений,
К забвению приличий... 
                Молвил царь:
" Ты угодила всем своим плясаньем,
А наипаче мне, как своему царю.
За то, исполню я твое желанье:
Захочешь - хоть полцарства подарю!"

Дивятся все могуществу девичьего соблазна,
И с нетерпеньем мудрого ответа ждут:
"Ты предложил мне  полпрестола? - я согласна! " -
Но душу ей желанья матери гнетут.
Разгаряченная девица, чуть зардевшись,
Но твердо помня матери своей урок,
И после танца толком не одевшись,
Пропела сладким голосом:
                " Пророк,
В твоей темнице заточенный -
Еды, питья и сна лишенный!
Скажи, зачем томить его напрасно?
Подумай сам, так жить - ужасно!!
А ради его капли поучений -
Тебе глотать озера обличений??
Не лучше ль выпустить его на волю? -
Лишив телесных уз без боли?
А чтоб пресечь роптанье в людях, 
Подай главу его - на блюде!"

Печален Ирод. Но за возлежащих,
За клятву, что девице дал,
Не смеет слово царской власти
Сменить - в темницу палача послал.
А пир в разгаре, вот пришла Иродиада,
Желая зреньем жажду мести утолить:
Месть обличителю - нечестию отрада,
Оно готово кровь младенцев пить.

Среди безумного, шабашного  веселья,
Сквозь бурю похоти, коварства, гнусной лжи,
Пророк плывет на блюде, привнося похмелье
Суда Небесного. И вдруг, язык ожил:
" Тебе, царю, иметь женой Иродиаду
Нельзя - она жена Филиппа, брата твоего,-
Промолвил громом, по лбу треснул градом
Средь бела дня,- таков Божественный Закон!"

Безумная царица, кипя гневом адским,
Булавкой исколов пророческий язык,
Велит слуге беснуясь, хохоча злорадски:
"Главу в отхожем месте с ямою засыпь. "
Но Бог никем от века поругаем не был
И мщение Свое Он воздает сполна,
За верность Его слову -  путь на Небо,
И смерть пророка перед Господом честна.

Свершившим же злочестное сие деянье,-
Возмездия нельзя Господня избежать, -
Зеркальное свое постигло наказанье
Безумного царя, плясунью, ее мать.
Зимой красавица чрез Сикорис бежала,
Да расступился лед. И в ледяной воде,
В предсмертном танце ножками плясала
С зажатой в льдинах ангельской главе.

И в светлый праздник дня рождения царицы,
На том же блюде, где  почил пророк,
Пред всею знатию главу девицы
Внесли в разгар веселия - в урок:
Что Бог никем от века поругаем не был,
И мщение Свое Он воздает сполна,
Что грешным, скверным  путь закрыт на Небо,
А преподобных смерть - пред Господем честна!