Глава восьмая Интернациональный долг

               

   Советский  Союз  непостижимым  образом  перешёл от  мессианской  идеи – «Россия,  Русь–Третий  Рим!»,  к  интернационалистской  идее.  Если  в  царские  времена  Россия  встала  на  защиту  порабощённых  славянских  народов,  стараясь  утвердиться  на  Балканах  и  в  Средиземном  море,  то  Советский  Союз  идею  пролетарской  революции  пытался  донести  и  туда,  где  ещё  был  общинный  строй    или  феодальная  неразбериха.  Как  тогда  Россия  надрывалась  за  «братушек-славян»,  а  те  платили  ей  чёрной  неблагодарностью,  так  и  в  советское  время  мы  получали  различных  нахлебников,  а,  чаще  врагов.  Помните  остров  Даманский?  Помните,  как  «братья  по  оружию»  и  с  лозунгом  «русский  с  китайцем – братья  навек»,  глумились  над  нашими  пограничниками?  Теперь  и  остров  Даманский  не  наш,  и  китайцы  на  другом  витке  истории.
   За  глобальные  интересы  умирало  наше  воинство  в  Китае,  в  Монголии,  в  Корее,  в  Испании,  и  далее,  и  везде!  Так  уж  вышло,  что  под  началом  воинов-интернационалистов  начинали  службу  я  и  мои  однокашники  по  ВВМКУ  им.  Фрунзе.  При  нашем  поступлении  в  училище  в  1959  году,  начальником  этого  старейшего  учебного  заведения  был  вице-адмирал  В. Л. Богденко.  Приведу  его  воспоминания: «Около  года – с  мая  1937  года  по  февраль  1938  года – я  провёл  в Испании  на  кораблях  военного  флота  республики,  сражаясь  против  фашизма. Вот  «Капитания» - резиденция  военно-морской  базы  на  набережной  Картахены.  С  осени  1936  года  в  этом  здании  размещался  Главный  Военно-морской  Советник  капитан 1 ранга  Николай  Герасимович  Кузнецов».
   Вот  воспоминания  вице-адмирала  Солоухина  Сергея  Дмитриевича,  бывшего  во  время  нашей  учёбы  заместителем  начальника   ВВМКУ  им.  Фрунзе  по  учебной  части: «Мы  не  виделись  с  Кузнецовым  года  полтора.  Меня  перевели  из  Севастополя  сначала  на  Балтику,  а  оттуда  послали  в  Ливорно,  где  иностранная  фирма  строила  для  нас  лидер  «Ташкент»...  К  Картахене  подошли  ночью.  Встретила  нас  бомбёжка,  первая  в  жизни  для  меня.  Переждали  налёт,  ошвартовались  у  мола,  пошла  разгрузка.  Ящики  со  снарядами  швыряют,  будто  в  них  апельсины.  Выгрузили  бочки  с  бензином – тут  же  перекур  у  бочек.  Беспечный  народ!  Ранним  утром  вижу:  идёт  Кузнецов.  Никогда  не  видел  его  в  штатском.  Не  думал,  что  встречу  его  здесь.  Никогда  прежде  не  обнимались,  не  в  нашем  характере.  А  тут - я  рад,  он  ещё  больше,  расспрашивает  о  Севастополе.  Тут  и  мой  однокашник Дрозд».  Тесен  мир!  Дрозд  перед  войной  будет  командовать Северным  флотом.  Неудачно  в  целом,  будет  снят  с  должности  Сталиным.  В  Испании  не  погиб,  а  погибнет  случайно  во  время  войны.
   Стал  Героем  Вьетнама,  выполняя  Интернациональный  Долг,  наш  преподаватель  капитан  1 ранга  В. Рогальский  за  разработку  способа  борьбы  с  минами  типа  «Снескай»,  о  чём  он  мне  рассказывал  в  1974  году.
   Мои  сослуживцы  по  Северному  Флоту  выполняли  Интернациональный  Долг  в  Алжире,  в  Эфиопии,  в  Йемене,  на  Кубе,  в  Анголе  и  т.д.  К  сожалению,  при  странных  обстоятельствах  в  Анголе  погиб  мой  друг,  начальник  штаба  62  дивизиона  ПЛО.  Погиб  накануне  отъезда  из  Анголы.  Тяжела  была  ноша  воина-интернационалиста,  хотя  на  первый  взгляд  кажется  разновидностью  длительной  экскурсии.  Но  это  далеко  не так!               
   Я  выполнял  Интернациональный  Долг  три  года  в  качестве  военного  специалиста  при  Заместителе  Командующего  революционного  ВМФ  Кубы  по  боевой  подготовке  с  февраля  1988  года  по  февраль  1991  года. 
   В  Присяге,  которую  мы  принимали,  не  было  обязанностей  по  выполнению  Интернационального  Долга.  Каждый  из  нас  мог  бы  отказаться.  Но  чаще  не  отказывались.  К  моменту  моего  убытия  на  Кубу,  обстановка  на  Флоте  была  не  та,  к  которой  мы  привыкли.  Тон  задавали  Командующий  И. М. Капитанец,  его  первый  заместитель  Феликс  Громов  и  новый  начальник  Штаба 
Ю. Н. Патрушев.  К  этому  моменту  они  успешно  отправили  стратегический  подводный  крейсер  «К-219»  в  один  конец.  Он  до  сих  пор  лежит  на  дне  с  16 ядерными  боеголовками.  Каждый  из  этой  тройки,  по  моему  разумению,  думал  о  карьере,  а  не  о  Флоте!  Дань  отдавалась  форме,  а  не  сути.  Офицеры  штаба  флота  проверяли  караулы,  разводы,  физзарядки.  Нами  пытались  подменить  флагманских  специалистов  флотилий  и  эскадр.  «Не должно  соловья  жарить – он  должен  петь!» - так  сказал  однажды  поэт  Николай  Гумелёв.  А  нас  «жарили»! Кроме  того,  ожидалось  назначение  Феликса  Громова  Командующим,  а  вице-адмирала  И. В. Касатонова  Первым  заместителем  Командующего.  Что тут  скажешь!  Страшная  смесь!  А  кого  назначать,  когда  недавно  погибли  лучшие  адмиралы  ТОФ  вместе  с  командующим.  Кадровый  вакуум!  Этот  триумвират  через  год  после  моего  убытия  утопит  новейшую  атомную  ПЛ  «Комсомолец».  Под  началом таких  руководителей  служить  не  хотелось!  Вот  основные  причины  моего  согласия  на  новую  должность.
   Что  такое  военный  специалист?  Представьте,  что  на  кухне  хозяйка  готовит  кашу,  а,  назначенная  со  стороны  специалистка,  даёт  советы  по  приправам  к  каше,  по  количеству  соли,  сахара  и.т.д.  Да  разве  это  может  понравиться  хозяйке?  Никогда!  Поэтому  важно  соизмерять  свои  советы  с  тактом  и  разумом.
   В  феврале  1988  года  я  менял  на  новой  для  меня  должности  капитана 1 ранга  Анатолия  Голубева,  моего  сослуживца  по  Управлению  Боевой  подготовки  Северного  Флота.  Куба  находилась  в  оперативной  зоне  Северного  Флота,  вот  почему  на  ключевые  должности  назначались  северяне.  Смена  происходила  в  штабе  кубинского  РВМФ,  в  прекрасном  здании,  с  бесшумными  лифтами.  Я  был  приглашён  с  супругой  в  штаб,  где,  в  присутствии  командующего  кубинским  флотом  контр-адмирала  Бетанкура  и  его  штаба,  за  накрытыми  столами,  с  благодарственными  тостами  по-русски  в  адрес  капитана 1  ранга  Голубева,  и  с  пожеланиями  в  мой  адрес,  произошла  смена.  Почему  я  об  этом  говорю?  Кубинцы  тем  самым  показывали  уважение  к  представителям  СССР,  и  давали  понять,  что уважение  надо  заслужить  не  только  своими  советами,  но  и  человеческими  качествами.  И  скажу  честно,  что  я  не  уподобился  кухонному  «специалисту»  со  стороны,  и   со  своими  советами  не  надоедал.
   Некоторым  покажется,  что  кубинцы  спустились  только  вчера  с  кокосовой  пальмы,  что  они  «святые»  в  военно-морской  специальности.  Но  это  вовсе  не так.  Господи,  да  большинство  из  них  закончили  или  наши  училища,  или  нашу  Военно-морскую  академию.  Начальник  оперативного  отдела,  капитан 1 ранга  Фунг,  с  которым  мне  приходилось  часто  работать,  закончил  Академию  Генерального  штаба!  Практически  всё  командование  говорило  на  русском  языке.  На  мой  взгляд,  нас  можно  было  туда  и  не  посылать.  Кубинцы  и  сами  справлялись  со  всем  успешно!
   Все  военные  специалисты  располагались  в  одном  из  престижных  районов  Гаваны – Коли.  Жили  большинство  на  виллах  или  в  квартирах  блочных  домов.  Для  военных  специалистов  и  их  семей  работал  магазин  «Военторга»  и  специальный  кубинский  магазин.  Обеспечение  было  вполне  приемлемым.  Из  напитков  всегда можно  было  купить  коньяк,  кубинский  ром,  напитки.  Я  жил  в  двухэтажной  вилле  бывшего  кубинского  сенатора-агрария.  Роскоши  в  обстановке  уже  не  было.  Многое  пропало.  Но  из  того,  что  осталось,  вполне  хватало  для  быта.  Готовили  еду  на  газовой  плите,  был  душ,  был  титан  для  согревания  воды  и  японский  кондиционер.  Рядом  с  виллой  росло  апельсиновое  дерево,  а  на  огромном  дереве  созревали  авокадо,  о  полезности  которых  я  ничего  и  не  знал.  Говорят,  что  в  авокадо  есть  99  микроэлементов,  и  что  Брежневу  этот  фрукт  лично  поставлялся. 
   Известно,  что  Фидель  Кастро,  всех  несогласных  с  его  социалистическим  выбором,  приказал  собраться  в  порту  Мариэль  с  пастой, зубными  щётками  и  мылом,  и  отправил  в  Майами  и  другие,  по  желанию  высылаемых,  места.  В  виллах  остались  дорогие  сервизы,  серебро,  антикварная  мебель.  Я  этой  роскоши  уже  не  застал.  Когда  мы  начинали  с  Кубой  сотрудничество  после  1959  года,  и  Фидель  услыхал,  что  наши  специалисты  приедут  с  жёнами,  то,  по  слухам,  он  заявил  советскому  руководству,  что  каждому  специалисту  даст  по  женщине,    кухарке  и  прислуге.  Обошлось  без  женщин,  а  кухарки  и  прислуги  на  первом  этапе  были.  Но  какая  советская  жена  потерпит  постороннюю  женщину  в  доме?  В  итоге,  в период  моего  пребывания,  все  жёны  были  и  кухарками,  и  прислугами.  Уж  такие  мы,  советские  люди!
   Немного  истории.  Откуда  она,  социалистическая  революция  на  Кубе?  В  июле  1953  года  группа  молодых  людей  во  главе  с  сыном  богатейшего  плантатора  Фиделем  Кастро,  студентом Гаванского  Университета,  решив  избавиться  от  «диктатора  Батисты»,  начала  штурм  воинских  казарм  Монкада  в  Сантьяго-де-Куба.  Но  штурм  не  удался.  Одних  «патриотов»  перестреляли  на  месте,  а  других  задержали  для  суда.  И  Фидель  Кастро  был  пойман.  Лейтенант,  задержавший Фиделя,  его  узнал,  но  никому  об  этом  не  сказал.  Если  бы  он  сказал,  что  задержан  Фидель,  то  его  бы  расстреляли  немедленно.  А  так  они  до  суда  были  помещены  в  тюрьму  на  острове  Хувентуд,  или  ныне – Остов  Молодёжи.  Я  был  на  экскурсии  в  этой  тюрьме.  По  мне – это  гостиница  третьего  разряда,  с  постелями,  белыми  простынями,  но  с  решётками.  Фидель  сидел  в  отдельной  комнате.  Дальше  был  суд,  эмиграция,  возвращение  на  Кубу  Фиделя,  Эрнесто  Гевара  и  его  сподвижников  на  яхте  «Гранма»,  партизанская  война в  горах  Сьерра-Маэстро  и  победа  революции.  Кстати,  Эрнесто  Гевара  или  Че,  освобождал  Гавану  и  входил  с повстанцами  в  Гавану  именно  он.  Мне,  кажется,  что  Фидель  никогда  не  мог  простить  Че  этого.  Все  самые  грандиозные  мероприятия,  посвящённые  революции,  проводятся  в  Сантьяго-де-Куба  в  присутствии  Фиделя.  Третий  из  шофёров  «Волги»,  которая  три  года  обеспечивала  меня,  был  шофёр,  который  входил  в  Гавану  вместе  с  Че  Гевара.  О  том,  что  он  поведал  мне  незадолго  до  моего  отъезда  на  Родину,  озвучивать  повременю.
   Американцы  «проспали»  кубинскую  революцию.  Они  считали,  что  вместо Батисты  придёт  такой  же  послушный  диктатор.  Взрыв  в  гаванском  порту,  который  устроили  «контрас»,  так  разозлил  Фиделя,  что  он  объявил – «С  нынешнего  дня  кубинская  революция  приобретает  социалистический  характер!»  На  Кубе  в  это  время  был  голод.  Советский  Союз  немедленно  поставил  на  Кубу  тушёнку  и  сгущёнку  с  этикетками  «Сьерра-Маэстро»,  т.е.  по  названию  кубинских  гор!  Кубинцам  тушёнка  понравилась,  и  они  решили,  что тушёнку  делает  Фидель.  Так  быстрая  помощь  Советского  Союза  помогла    направить  революцию  на  «социалистические  рельсы».  Кстати,  тушёнка  и  сгущёнка  поставлялась  на  Кубу  и  в  период  моего  пребывания.  Многие  кубинцы  до сих  пор  считают,  что  тушёнку  делают  на  Кубе.  Я  эту  тушёнку  ел,  и  она  очень  даже  хороша!
   После  внезапной  агрессии  Америки  в  Заливе  Свиней  или  Кочинос,  и  после октябрьского  кризиса  1962  года,  когда  мир  стоял  на  грани  атомной  войны,  Фидель  Кастро  сделал  ставку  на  Советский  Союз.  Ракеты  с  атомными  боеголовками  мы  вывезли  с  Кубы,  а  оружие  оставили.  В  период  моего  пребывания   на  Кубе,  начальник  оперативного  отдела  РВМФ  показал  мне  места расположения  наших  баллистических  ракет  в  1962  году.  Я  смог  позже  увидеть  и  танки  «Т-34»  с  заваренными  пробоинами,  оставшимися  от  Великой  Отечественной  войны.  Танки  были  нами  отремонтированы  и  поставлены  на  Кубу.  Они  на  тот  момент  все  были  готовы  к  войне.
   Кубинский  флот,  если  говорить  флотским  языком,  состоял  из  трёх  бригад  ОВРа  с  придачей  ракетных  катеров  205 пр.  с  ракетами  «П-15».  В  состав  флота ещё  входили  подвижные  береговые  ракетные  установки  на  машинной  тяге  с  ракетами  «П-35»,  с  ограниченной  дальностью  действия.  Самым  большим  кораблем  был  новый  СКР  пр. 159  в  экспортном  варианте.  Никаких  проблем  знакомства  с  таким  флотом  и  с  его  подготовкой,  для  меня  не  было.  Методики  отработки задач  были  наши,   требования – не  наши.  Я  никогда  не  старался  делать  никаких  замечаний,  а  чаще  хвалил,  и  в  смысле  советов  ничего  героического  не  совершал  на  своём  поприще. 
   У  нас  было  два  вида  формы  одежды – морская  и  полевая.  В  карманах    носили  только  кубинские  паспорта,  и,  на  случай  непредвиденных  событий,  мы  шли  в  моря  и  окопы  под  видом  кубинских  военнослужащих  с  соответствующими  последствиями.  В  морской  форме - я  был  капитан 1 ранга,  а  в  полевой,  по  американскому  типу – полковник,  т.е. «коронель».
   Когда  в  мае  1990  года  американцы  решили  поднять  с  ближайшего  острова  на  аэростате  телевизионный  ретранслятор,  то  Фидель  Кастро  пообещал  его  сбить.  На  что  американцы  ответили,  что  на  такой  выпад  нанесут  ответный  удар  по  Кубе.  Все  готовились  к  очередному  конфликту.  Помню,  что  нас  собрали  в  штабе  РВМФ  вместе  с  кубинскими  офицерами,  и  начальник  штаба  флота  Кубы  заявил,  что  в  случае  удара  со  стороны  Америки  через  сутки  из  400-сот  сидящих  в  зале, офицеров,  останется  в  живых  половина.  Уже  ходили  слухи,  что  семьи  военных  специалистов  скоро  будут  вывозить  на  наших самолётах,  предназначенных  для  высадки  десанта,  а  специалисты  останутся  исполнять  Интернациональный  Долг!  Но  всё  обошлось!  Ретранслятор  американцы  подняли,  удар  Кастро  не  нанёс!
   Боевая  учёба  завершалась  осенью,  как  правило,  стрельбой  ракетных  катеров  и  берегового  ракетного  комплекса  по  неподвижной  мишени.  Цель  всегда  поражали,  ведь  наши  ракеты  были  вполне  надёжны.  Проводились  сборы  по  тактические  подготовке,  которые  всегда заканчивались  огромным  банкетом.  К  штабу  флота  подгонялся  транспорт,  на  котором  накрывались  столы.  На  одном  из таких  банкетов  присутствовал  и  Рауль  Кастро.  К  слову,  мне  пришлось  ещё  после  этого  мероприятия,  трижды  встречаться  с  Раулем  Кастро – из  них  два  раза  на  совместных  мероприятиях  в  Министерстве  обороны  Кубы,  и  на  возложении  венков  к  могилам  воинов-интернационалистов.  Где-то  в  30  километрах  от  Гаваны  обустроен  мемориал.  Там  очень  много  лежит  наших  воинов.  Кого-то  расстреляли на  улицах  Гаваны,  что  было  в  первые  годы  нашего  сотрудничества,  кто-то  погиб  в  авариях  и  катастрофах,  кто-то  погиб  во  время  стихийных  бедствий.  Ведь  до  некоторых  времён  погибших  на  Родину  не  вывозили.
   В  моё  пребывание  на  Кубе  погибли  два офицера  и  супруга  нашего  капитана 3  ранга.  Её  в  воде  во  время  купания  изнасиловал  негр,  а  потом  утопил.  Муж  с  компанией отдыхал  в  это  время  на  пляже.  Сиротами  стались  двое  детей.  Погибшую  отправили  на  Родину.
   Кроме  участия  в  тактических   мероприятиях  по  своей  должности  на  Кубинском  флоте,  со  всеми  специалистами  проводилась  учёба  под  руководством  Главного  Военного  Советника.  Занимались  каждую  субботу.  Завершающим  этапом  в  конце  года  были  сборы  на  базе  нашей  танковой  бригады.  Программа была  солдатская.  Нам,  морякам,  приходилось  стрелять  из  многих  видов  оружия,  бросать  в  цель  боевые  гранаты,  водить  танки  и  бронетранспортёры.  Мне  нравилась  стрельба  из  пистолета  типа  «Вальтер».  Очень  удобный  пистолет.  Из  своего  «Макарова»  я  мало  что  выбивал,  а  из  «Вальтера»  стрелял  точно.  Кстати,  провожая  меня  по  окончании  командировки,  начальник  оперативного  отдела  сказал: «Вот  тебе  в  подарок  пистолет  «Вальтер»,  у  вас  сейчас без  пистолета  делать  нечего».  Он  лучше  нас  знал,  что  говорил!  Это  были  91-е  годы.  От  подарка  я  отказался.
   Я  уже  как-то  писал,  что  был  удивлён  тому,  как  доводились  боевые  распоряжения  во  время  тактических  учений  на  кубинском  флоте.  Помню,  после  заслушивания  замысла  и  решения  начальника  штаба  флота,  после  уточнения  задач  и  этапов  учения,  с  разрешения  командующего  флота  одним  нажатием  кнопки  боевые  распоряжения  и  необходимые  вводные  были  доведены  до  подчинённых  частей.  Я  был  сражён  такими  возможностями!  У  них  на  тот  момент  везде  стояли  итальянские  компьютеры,  а  мы  приехали  их  учить!
   Быт  наш  в  целом  был  отлажен.  Были  перебои  с  газом  и  питьевой  водой,  но  это  мелочи.  Многие  держали  кошек  и  собак.  И  у  нас  было  две кошки.  Кубинские  друзья  подарили  мне  как-то  породистую  таксу,  но её  через  пару  недель  кто-то  украл.  Кошка  часто  на  огромной  открытой  веранде  второго  этажа  виллы  ловила  хамелеонов.  Как-то  поймала  и  колибри,  но  я сумел  эту  красивую  и  самую  маленькую  птичку  спасти,  вырвав  из  кошачьих  зубов.  Однажды  перед  сном  я  заметил,  что  в   спальной  комнате  кошка  лапой  что-то  трогает  и  фыркает.  Это  был  скорпион.  Вот  так  кошка  нас  отблагодарила  за  заботу  и  наше  мясо  с  молоком!  Скорпиона  я  убил.  К  этому  времени  я  уже   знал,  что  надо  делать.
   На  все  наши  государственные  праздники  кубинской  стороной  организовывались  в  штабе  флота  банкеты.  Приглашали  всех  с  жёнами.  Столы    накрывались  богато.  Много  фруктов,  рома,  вина,  пива,  различных  закусок.  Коронным  блюдом,  которое  нравилось  всем,  была  особым  способом  приготовленная  рыба  под  названием  «парга».  Но  самое  главное,  что  шеф-поваром  со  времён  ещё  флота  Батисты,  был  бывший  кок  с  канадских  кораблей,  которые  во  время  войны  доставляли  грузы  на  Север.  Это  был  мужчина  лет  под  80-сят,  весёлый  и  добрый.  Мы  его  всегда  благодарили  и  поднимали  за  его  здоровье  тост.  Организовывались  приёмы  и  в  министерстве  обороны  Кубы.  Туда  приглашали  ограниченно,  по  списку.  Всегда  накрывалось  много  столов  по-шведски.  Принимающую  сторону,  как  правило,  представлял  зам.  министра  обороны.
   Каждому  военному  специалисту  в течение   года  полагался  5-суточный  отдых  по  выбору.  Я  с  супругой  отдыхал  однажды  на  Остове  Молодёжи,  где  есть  пляж  из  чёрного песка.  Песок  чёрный,  но  он  не  грязнит,  только  удивляет  своим  цветом.  Таких  пляжей  в  мире  всего  два.  На  отдыхе  предусматривались  различные  экскурсии.  Отдыхал  в  горах,  где  стояли  вековые  эвкалипты,  были  прекрасный  воздух  и  прохлада.  Отдыхали  на  пляжах  Варадеро,  где  до  сих  пор  сохранён дом  Дюпона  из  чёрного  дерева.  В  нём  сейчас  дорогая  гостиница.
   Фиделя  Кастро  видеть  не  пришлось.  Его  в  то  время  очень  оберегали.  Нас  предупредили  ещё  в  оперативном  управлении  Генштаба  МО  СССР,  чтобы  мы  не  пытались  интересоваться  личностью  Фиделя.  Говорят,  одного  любопытного  отправили  досрочно  в  Союз.  Фиделя  любят  и  чтят.  Помню  случай  с  портретами  братьев – Фиделя  и  Рауля.  В  нашем  кабинете,  обновляя  интерьер,  мы  повесили  портреты  братьев  на  одном  уровне  и  на  одной  стене.  Вдруг  вошла  супруга  командующего  флотом,  служившая  в  штабе,  и  стала  что-то  нам  говорить.  Когда  перевели  её  слова,  то  поняли,  что  портрет  Фиделя  должен  висеть  выше  портрета  Рауля.  Такая  вот,  господа,  иерархия!  Ошибок  больше  мы  не  повторяли.
   Когда  Михаил  Горбачёв  посетил  Кубу  в  конце  1989  года,  то  Фидель  Кастро  и  Михаил  Горбачёв  проехали  в  открытой  машине  через  всю  Гавану  безо  всякой  опаски.  Открою  секрет!  За  месяц  до  этого   события,  офицерам  флота  и  министерства  обороны  были  определены  места  в  квартирах,  выходящих  окнами  на  улицы,  по  которым  будут  проезжать  наши  лидеры.  Тренировки  продолжались  около  месяца.
   У  меня  остались  очень  хорошие  воспоминания  о  кубинском  народе.  Очень               
достойны  и  спокойны  в  своём  благородстве.  Поколение  детей  растёт физически  здоровым  и  уверенным  в  своём  будущем.  Меня  как-то  поразило  поведение  детей  на  пляже,  которых  привели  для  отдыха.  Они  не  орали,  не  баловались.  Были  послушны.  Я  представил  такую  же  группу  из  наших  детей  на  этом  пляже!  Уж  они  такое  бы  вытворяли,  что  все  отдыхающие  разбежались  бы  от  шума  и  гама.  Кубинская  кухня  проста – рис,  фасоль,  свинина,  кофе,  овощи,  фрукты.  При  мне  была  карточная  система.  На  месяц  здоровому  мужчине  полагалось  200  грамм  мяса.  Можно  было  купить  всё,  что  пожелаешь  в  спецмагазинах,  за  доллары,  которые,  как  правило,  кубинцам  присылают  родственники.
   В  центре Гаваны  течёт  речка  Альмендарес.  Это  на  этой  реке  снимался  знаменитый  фильм  «Тарзан».  В  центре  же  Гаваны  стоит  полуразрушенный  дом,  но  его  никто  не  восстанавливает.  Говорят,  что  трогать  дом  нельзя,  в  нём  живут  приведения.  Для  девушки  в  возрасте  14  лет  наступает  совершеннолетие.  Имениннице  устраивают  настоящий  праздник.  Одевают  в  красивое  платье,  ведут  в  кафе  или  на  прогулку  по  Гаване.  Кстати,  не  считается  насилием  над  14-летней  девушкой,  если  это  случается  по  согласию.  Многие  офицеры,  с  которыми  я  был  знаком,  развелись  уже  с  двумя,  тремя  жёнами.  Но  новые  жёны  со  старыми,  как  принято  у  нас,  не  собачатся,  а  даже  дружат  семьями.  Иногда  наблюдаешь  пару – подполковник  лет  под  45  и  юная  супругу  в  16  лет  идут,  держась  за  руки!  И  это  вполне  нормально  для  них.  Два  слово  о  бдительности.  На  Кубе  бдительность  отлажена.  Они  зорко  наблюдают  за  происходящим  вокруг.  Если  нужно – тут  же  сообщат  в  полицию.  Я  жил  рядом  с  гаражом  правительственных  машин.  Гараж  постоянно  охранял  сменный  караул.  Моя  супруга,  зная  проблемы  с  питанием  на  Кубе,  всегда  угощала  солдат  конфетами,  печеньем  или  чем-нибудь из  выпечки.  Однажды  испекла  для  солдат  торт,  но  когда  хотела  вручить  этот  торт  солдатам,  случился  конфуз.  Старший  караула  взял  торт  и  тут  же  скормил  его  собаке.  Оказался – новичок,  как  выяснилось  позже.
   На  Кубе  продолжал  писать  стихи.  Некоторые  были  переведены  на  испанский  язык,  и  звучали  на  совместных  вечерах,  особенно  посвящения  кубинской  и  советской  женщинам:
               
О,  женщины,
Кубинские  мадонны!
Хочу  по-братски 
Нынче  вам  сказать –
«Невесты,  сёстры,
Матери  и  жёны –
Вы  вашей
Революции  подстать!»
Красива  поступь,
Радостные  лица –
На  вас  приятно
С  гордостью  смотреть,
Смогли  вы
В  революцию  родиться,
И  за  неё  готовы
Умереть!
Познали  скорбь
Неистовой  Монкады,
С  «барбудос»  вместе
Уходили  в  бой,
И  помогать
Повстанцам  были  рады,
Так  заслоняя
Родину  собой!
Всего  хватило
В  вашей  женской  доле –
Потерь  и  слёз,
Невосполнимых  бед,
Вы  честно  Долг
Исполнили  в  Анголе,
И  знали  вкус
Успехов  и  побед!
О  вас  напишут
Новые  поэты,
Восславят  верность
Родине  в  веках –
В  стихах  одни
Окажутся  приметы:
Вы  будете
С оружием  в  руках!
 
Посвящение  Советской  женщине  на  совместных  мероприятиях  читал  сам: 
               
Когда  о  Родине 
Ведётся  разговор,
Затронем  правду 
Женщины  великой,
Ведь  эта  правда -
Прошлому  в  укор,
В  нас  отзывалась
Горькою  ошибкой!
На  хрупких  женских
Вынесли  плечах,
Победами
Отмеченные  годы –
Великий  голод,
И  великий  страх,
И  пятилеток
Громкие  рекорды!
В  труде  бездонном
Не  было  причин,
От  химии 
И  до  лесоповала –
В  стране  хватало,
В  общем-то,  мужчин,
А  совести,  как  счастья,
Не  хватало!
Вам  покорялись
Кони  на  скаку,
И  изб  горящих
Вы  не  обходили,
А  вот  любовь,
Была  ли  на  веку?
Аль  всё  детей
Да  Родину  любили?
Любовь  была,
Как  горе-лебеда,
Да  в  лагерях
И  войнах  обрывалась,
В  слезах  сгорала,
Чаще  без  следа,
Кого  ж  любить  вам
Больше  оставалось?
Нелёгок  Крест
Над  женскою  судьбой,
Привычна
Добровольная  Корона,
Но  заслонила
Родину  собой
Всё  наша
Православная  Мадонна!

   Много  стихов  писал  на  случай.  Кого-то  провожали  в  Союз,  кто-то  получил  звание  или  награду.  Да  мало  ли  какой  случай!  Ко  мне  шли,  просили,  я,  как  правило,  не  отказывал  никому.  Вот  пример  стиха,  посвящённого  проводам  специалиста  нашей  группы  при  морской  пехоте  Кубы,  полковнику  Серёже  Ремизову:

Вновь  судьба  у  крутого
Стоит  поворота,
И  печаль  не  скрываем
Мы  в  час  торжества –
Распрощалась  с  Серёжей
Морская  пехота,
Но  от  громких  похвал
Не  болит  голова!
Знаем  мы!  У  Серёжи
Хватало  таланта
Быть  в  нелёгких  делах,
Как  всегда,  на  коне –
Он  обучен  давно
Для  лихого  десанта,
И  невольную  зависть
Рождает  во  мне!
Каратист  и  любитель
Гусарской  потехи,
Мимо  сложных  проблем
Не  пройдёт  стороной –
Он  прыжки  совершал,
Несмотря  на  помехи,
Даже  дома  хранил
Парашют  запасной!
Кто  отведал –
Улыбкой  украсятся  лица,
И  забудется  вмиг 
Маета-суета:
До  чего  же  прекрасна
Серёжкина  пицца –
Ты  и  здесь  преуспел,
Храбрый  друг,  неспроста!
А  режим  нарушал,
Но  любил  физкультуру,
И  успех  свой  вершил
В  непогоду  и  зной,
Ты  с  трибуны  порой
Наступал  на  Батуру,
А  Абрамов  тебя
Обходил  стороной!
Не  измерят  твой  труд
Ордена  и  медали,
Я  об  этом  готов
Повторять  без  конца,
Ведь  важнее,  коль  слёзы
Блестят  у  Мигдали,
А  кубинцы  и  мы
Распахнули  сердца!
...Вновь  судьба  у  крутого
Стоит  поворота -
Дань  судьбе  всякий  раз
Мы  в  слезах  отдаём,
Но,  как  прежде,  в  атаке
Морская  пехота –
Мы  по  выучке  труд  твой 
Легко  узнаём!

   Батура,  которого  я  упоминаю  в  стихотворении,  генерал-майор,  «инженер  человеческих  душ»,  с  которым  Ремизов  часто  спорил,  а Абрамов – это  майор, 
особист.  Мигдаля - переводчица,  воин-интернационалист,  свой  «долг»  выполняла  в  Анголе  при  генерале,  в  качестве  ясно  кого.
   А  вот  образчик  стиха  по  случаю  присвоения  одному  из  наших  специалистов  воинского  звания  капитан 1 ранга:

Погона  золотая  нить
Нам  перестала  как-то  сниться –
Скромней  и  тише  стали  жить,
Успев  навек  остепениться!
Разгул  гусарский  без  конца
И  лейтенантские  потехи,
Уже  не  трогают  сердца,
И  жизнь  мудрее  ставит  вехи!
До  срока  высохла  роса,
Забылась  боль  в  шинельном  теле -
Устали  верить  в  чудеса,
А  помню,  верить  так  хотели!
С  годами  прошлое  милей,
Но  не  напрасно  сердце  сжалось –
В  стальных  отсеках  кораблей,
Увы!  Романтика  осталась! 
Нам  вроде  нечего терять
По  ходу  непонятной  гонки,
А,  если  с  Неба  благодать,
Так  то  китайские  «варёнки»!
Излечит  времени  рука -
Словами  мы   сегодня  правим,
И,  начиная  с  далека,
Мы  друга  нашего  поздравим!
Его  непросто  удивить
Суровым  блеском  звездопада –
Ведь  он  привык  на  деле  быть,
А  не  казаться  для  парада,
И  не  выискивать  тепло
В  местах,  где  пахнет  сквозняками,
И  нам,  ребята,  повезло,
Что  он  в  одной  упряжке  с  нами,
Что  не  забыл  тепло  кают,
Отсеков  тесных  знает  дружбу,
А,  если  звания  дают,
То  больше  всё-таки  за  службу!
Итак,  за  «звёзды»,  в  добрый  час!
За нашу  дружбу  без  обмана,
За  вахты,  что несут   сейчас
На  всех  широтах  океана!

   Да,  тогда  ещё  несли  вахты  на  всех  широтах  океана!  Не  думали  и  не  гадали,  что  случится  такой  развал,  а  от  нашего  Флота  останутся  только  воспоминания!
   А  вот  ещё  стихотворение  по  случаю  получения  награды  одним  из  наших  специалистов:

К  наградам  нас  не  приучали,
И  к  ним  любовь  не  горяча –
Укором  нам  они  сияли
У  Леонида  Ильича!
Скрывали  «Орденом  Победы»
На  этой  немощной  груди,
И  наши  нынешние  беды,
И  те,  что  будут  впереди!
Всё  извратили,  переврали,
Пустив  в  глаза  народу  дым,
И  чушь  любую  объявляли
«Социализмом  развитым»!
Но  наша  служба – не  парады,
Мы  ей  насытились  сполна:
Служили  мы  не  за  награды,
И  нам  не  снились  ордена!
Но  в  судьбах  мы  не  прогадали,
Коль  сохранили  Миру – мир,
А  юбилейные  медали
Наш  скромно  радуют  мундир!
Но  видно  что-то  происходит –
Проснулась  вроде  бы  страна,
Нас  правда-истина  находит,
И  нас  находят  ордена!
Не  обольщаясь,  по  привычке,
Предложим  тост – «За  ордена!»
За  то,  что есть  на  перекличке,
Друзей  простые  имена!

   Конечно,  я  и  десятой  доли  не  рассказал  из  того,  что  мог  бы  рассказать!  Если  писать  всю  правду,  то  точно  кого-то  смогу  обидеть.  Что-то  и  сейчас  писать  не  решаюсь.  Долг  исполнен!  На  Кубе  не  стреляли,  в  окопах  мы  не  сидели,  но  Интернациональный  Долг  в  любом  виде – дело  непростое.  Кроме  того,  мы  были  ко  всему  готовы,  и,  случись  что,  Присягу  выполнили  бы  с  честью!
   У  меня  сложились  добрые  отношения  с  кубинцами.  Беспечный  в  чём-то  народ,  как  и  мы,  но  самоотверженный  и  добрый.
   Сохранилась  у  меня  целая  подборка  стихов  кубинского  периода,  которые  я  до  сих  пор  так  и  не  опубликовал.
   Вернувшись  на  Флот  после  выполнения  Интернационального  Долга,  я  долго  приходил  в  себя.  Разница  в  7  часов  и  другой  климат  сказывались  позже  на   самочувствие  и  здоровье.  Я  был  рад,  что  снова  встал  на  лыжи,  что  мои  друзья  получили  новые  звания.  Многим  дарил  незначащие  подарки,  особенно  кофе.  У  моего  второго  шофёра  Хесуса  в  горах  была  целая  плантация  кофе.  Он  меня  постоянно  снабжал  настоящим  кофе.  Так  я  осознал,  что  наш  т.н.  растворимый   кофе – это  обманка.
   Спасибо  моим  кубинским  друзьям,  спасибо  Кубе,  спасибо  кубинскому  народу,  весёлому  и  доброму!