казус творческого эго

Скоро задует, оденься теплей,
не провожаю ни взглядом, ни словом.
Празднуя наших потерь юбилей,
город становится белоголовым.
Это не снег, только иней с утра
выбелил ветхозаветные крыши,
праздновать, вроде, ещё не пора,
ну, говори же
на языке наших прАотцeв мне -
как там и что там в сентябрьском бедламе?
Звука ли ждать, привыкать к тишине,
бросить стихи, заниматься делами
в городе утром седеющих крыш?
Наш юбилей мы отпразднуем вместе?
Что же ты, милая, не говоришь?
Видно, из мести.
Было б за что... Я давно не пишу
то, что тебя раздражало, наверно.
Ходим по времени, как по ножу,
это, должно быть, извечная скверна
всех юбилейных невстреч в сентябре.
Дождь намечался, но вдруг отменили.
Кухня, построены стулья в каре,
запах ванили.
Торт на столе, но не съесть одному -
много и сладко, куда же мне столько...
Жизнь - какофония, но не пойму
множество звуков, сбивающих с толка.
Лето уходит, сентябрь за окном,
город седеющий, парк и аллея.
Выйди, пройдись, а слова экономь
в день юбилея.

***

Закончился сеанс, бездарный фильм
остался в тёмных дебрях кинозала.
Идём домой, смеёмся и язвим,
ирония не раз уже спасала
от этой иждивенческой хандры -
подайте счастья, дяди-режиссёры.
Так проще не попасть в тартарары,
к тому же и насмешки лучше ссоры
по всяческому поводу и без.
Какой сентябрь киношный, просто диво.
Промокший парк проводит свой ликбез,
и жизнь воспринимается правдиво,
такой, как есть, без липовых прикрас -
короткий эпизод без декораций.
Так много в нём звучит заумных фраз,
что можно не понять, что фильм дурацкий.
Смеяться проще, милая, над ним,
любимейшим, желтеющим, осенним.
А хныкать мы пока повременим.
Давай вдвоём смотреть по воскресеньям
чудесное сентябрьское кино,
погодный казус творческого эго.
И знать, что нам с тобою суждено
дожить до свежевыпавшего снега.

***

Ты как, мой неизвестный визави?
Я вижу в ленте каждый комментарий
о городе, как Спасе на крови.
Читаю все, но помню только старый,
и мне плевать, что пост совсем не нов -
немного слов, на паре блёклых фото
неполный список ангельских чинов,
уже покрытый тенью эшафота.
Не казнь - её преддверие, мон анж.
Сентябрь, и репортажи об обстрелах,
а ты всё пишешь - этот город наш,
пусть в жёлто-красных листьях перепрелых
на остовах пробитых флигелей.
Мон анж - мой ангел, что в твоём районе?
Под утро город кажется светлей,
но чуть темнее серые вороны
на общем фоне горе-сентября.
Твой старый пост ещё не ведал горя,
и ты жила, его благодаря,
не ведая, что с ним случится вскоре.
Его сотрут, мой милый херувим,
сотрут в момент, одним-единым кликом.
Весь город стал квадратно-гнездовым,
хоть смотрится по-прежнему великим.
И Спас, и кровь, и комменты твои -
момент из жизни, вырванный, но данный.
А ненависть не лечит от любви,
на месте самых свежих попаданий.
Иначе так легко сойти с ума,
поддерживая воинство святое.
Твой новый пост - опять горят дома.
И корчатся. И умирают стоя.