Сижу один, в окно глазею в полумраке...

Сижу один, в окно глазею в полумраке,
На кем-то пущенный развесистый салют,
Подобно брошенной хозяином собаке,
Которой из гвоздей ошейник строгий шьют.

Небрежно в сторону отброшена гитара,
Аккорд последний на её ладах остыл,
На сквозняке стеклом звенит пустая тара,
Погас окурок и я сам себя забыл.

Исписан до краёв очередным блокнотом,
Запас словарный с русским языком иссяк,
Я обливаюсь от стыда кровавым потом,
Попал одной рукой во временной просак.

А за окном гремит салют и чей-то праздник,
Девичий смех и пацанячий та-ра-рам,
Лишь я один унылый грешник и проказник
Глазею в мир, не посещая Божий Храм.

Совру себе, в который раз, по злой привычке,
Осознавя, что по-прежнему грешу,
И заключу предубеждения в ковычки,
Строкою красною враньё то запишу.

Свалюсь на локти головой на подоконник,
Слезами горькими ладони намочу,
Во мне прижился с фарисеями законник,
Лишить прописки я давно его хочу.

Но этой мыслью частой понапрасну тешусь,
Покуда веру восвояси не верну,
Я от бессилия на образах повешусь
И, видит Бог,  с дорожки этой не сверну.

Законопачу от греха глаза и уши,
Окно зашторю, скоро выйду за порог,
По морю распущу себя, пойду по суше,
С попутным ветром и куда направит Бог.