Крысолов

Я питаюсь словами:
яростно, жадно, жую,
звуки дроблю зубами
и исторгаю из лёгких,
с чувством, отлаженно, звонко плюю!
Плюю в лиц без зазрения совести,
в скандально известных богачей —
толстосумов и толстобрюхов,
склизких слизней, слизывающих
плесень теней!
Я слов пережеванных не жалею,
знаю, что каждый снаряд
своевременно достигнет цели:
будет воронка —
пепел и прах!
Ищите да обрящете!
Молите и подайте ниц!
Лавровый венец без истины —
мой звук обречённо повешенный,
вышедший из орбит...
Я связки рву когтями истории,
режу, пилю, стригу
репродукторов тухлые ноты
и швыряю немому зрителю,
как нищему требуху.
Меня жгли на кострах и пытали,
по венам пускали страх,
вспарывали и зашивали —
я стоны сдавливал
волей и ждал.
Пусть их лица сконфуженно сморщены,
пусть с тревогой взирают на наши тела,
изнуренные жаждой и голодом.
Мы крылья из крови и пота:
топор, секира, стрела!
Кучка псов палача забавляющих,
стравленных для затей —
руку в руку вложив,

мы грядем!

Мы прядём

эти нити из наших цепей!