На вокзале

Каждый вечер на вокзале мне встречается призрак:
Это женщина в черном платье.
В метели и зной, в бури и дожди она,
Пошатываясь на сбитых каблуках,
Ходит в голубом луче тусклого фонаря
От одного края платформы к другому.
Бьются о стекла белые мотыльки,
Отражаются пеплом сгоревших листов бумаги в дождевых и масляных лужах.
Слышится гул старого паровоза,
И неупокоенная душа поднимает голову,
Провожает черными и пустыми провалами в черепе,
Размытыми вуалью,
Окна уходящих вагонов.
Тихо все в ночи на пустом вокзале,
Оттого отчетливо слышатся вздохи и шаги
Его бессонного духа,
Его взволнованного призрака.
Однажды я взял эту женщину за руку,
Черная атласная перчатка скользнула в моей ладони,
Холодный след на ней оставляя скрытым под тканью обручальным кольцом.
Непроизвольный возглас прервал череду болезненных размышлений,
И женщина откинула вуаль,
Беспомощно и испуганно подняв голову на меня,
Как лань в лапах хищника.
Она оказалась не бесплотным привидением:
Черными провалами виделись мне
Кольца размытой еженощными слезами туши,
Обрамлявшие тревожные, усталые глаза в паутине красных жил.
- Вы ждете кого-то? - тихо спросил я,
Отпуская ее руку.
- Мне некого ждать.
Давным-давно я провожала здесь человека,
Который собрал все мои вдохи и выдохи,
Все мои мечты и путеводные звезды,
Сложил их в чемодан,
Заботливо завернув в связанный мною шарф,
И отправился в путь,
Шляпой махнув напоследок.
Он не вернулся, но мне
Легче думать о том,
Что он выбрал другую и уехал к ней,
Что он нашел место, где ему светят Луна и все мои путеводные звезды.
Мне легче и проще приходить на станцию,
Чем на кладбище,
Где под камнем с его именем тлеют маки,
Которыми я украшала его воротник в день,
Когда он покинул меня.
Я отпустил руку женщины.
Каждый вечер я встречаю на вокзале ее,
Глядящую вслед всем пустым поездам.