Пиф-паф

Сбегаешь прочь — в обрат взрастают двери
Шипами облак и крапивным плюшем.
На что мне груз рекурсии доверен?
Под ним я скукой безвозвратно сплющен.

Жизнь тчивится: "Бери застой, бери".
И в мякиш мозга рьяно вдолбит оным
Спокойствие: репризный лабиринт
Не скажется безвыходнобетонным.

Под канонадой взглядов, мнений, рук
Ползу в окоп, до пустоты изрежен.
Едва лишь набреду на берег — вдруг
Бурливым гребнем вышвырнет на стрежень.

Туда-сюда, вглубь эго и наружу,
Во тьму, на Марс, и вновь по кругу... Сколько?!
Субординацией до слов обезоружен,
Я тело ныне чувствую двустволкой:

Не мне решать на праздничной охоте:
Ростки засеять в роще иль картечь.
В садизме обвиняем ложно: хоть и
С моим участием прекращает течь

Доселе беззаботна и юрка
Зараза повседневности в умах,
Не мой дрожащий палец у курка
Доволен долей умертвения в мах.

По центру я: ни смерти, ни трофея.
Постфактум я — ни жертва, ни бандит.
Лишь дёрн под мной сражённым, багровея,
Который раз моральным выбором щедрит.

Но я порядок пересёк дружинный:
Любовным порохом насытился битком.
Спрессованный, я распахнусь пружиной,
И как фитиль сожгу сомнений ком,

И выпалю, приказа не дождав,
Глагольной дробью искренне, не рвано...
Как радуга незрима без дождя,
Так и исход всех тягостей — нирвана.