Клён

В окно просовывал мне ветви клён,
Он молодой еще, пустоголовый,
Я в игры с ним надолго вовлечён,
Пока мы оба дальше жить готовы.

В просветах изнывающего дня
Прохлады ждём, не осени, а ливней;
Он пыль ушедших месяцев сгонял,
Возобновляя точность тонких линий.

И я сгонял безделие тоски,
По линиям, оставленным когда-то
О том, как измельчаются пески
И камешек становится покатым,

Волной пригладит времени нарост,
И ветром пенный гребень отшлифует.
Шумит сегодня мой упорный гость,
Ушедших лет не поминая всуе,

Стучится клён в ненастную пору,
Ладошкой струи ливня отбивая.
Но окна в доме с грохотом запрут,
И свет обходит пустоши окраин.

Не пожалеть ли кудри ярких крон,
Что временно засыплет пепел южный?
Но беспокойством жизни порождён,
И места в тихой комнате не нужно.

По вечерам знакомый тихий скрип
Подсказывает прохожденье лета,
Неброский силуэт к окну прилип,
Отыгрывая взгляд глубоким цветом.

Настырно залезает юный клён
В окно, в страницы, в душу нежной кроной;
Он нашей суетой не поглощён,
Он потому беспечный и зелёный

Как майским утром в солнечной стране,
До белых крошек осени глубокой,
Пока не станут шире и видней
Большой воды стремительные токи.

В морозных окнах гонят ветви кровь,
Когда, по белым коврикам и пледам,
Я к северным окраинам миров
Магнитным вспышкам устремляюсь следом.

Когда не хватит радости в горсти,
Глубокий сон слетит тоскливым воем,
Он рвётся мир над пропастью спасти;
Окно я в удивлении открою,

Почувствую в висках прохладный бриз
И прежней теплоты ручьи в ладонях,
От зонтиков зелёных пролились,
Пустеющие ёмкости наполнив,

Напомнив о дорожном полотне,
О стрелках к незнакомым пунктам рядом,
О доме, что под тучей потемнел,
Желании таинственного сада,

Затерянных дворах среди лесов,
Осколках затихающих селений,
Где клёны, образуя колесо,
На окна наложили вечность тени.

Взрослеет клён, величествен и прям,
Раскачивая ветками по кругу,
Передавая музыку ветрам,
Сыграет не фокстрот и вальс, а фугу:

В ней темы о просветах в облаках,
О детских голосах и юных лицах,
Плывущих кораблях издалека,
О станциях забытых говорится.

О городе, что в летний день погряз,
О береге, в закате окроплённом,
Выслушивать готов из раза в раз,
Пока, однажды, сам не стану клёном.

Но дел еще так много, не теперь.
Под вечер - дуновением пронизан,
Я в сад открою и окно, и дверь,
Чтоб точно ощутить сродство и близость.

Окно штурмует листьями мой клён,
Пример прямой настойчивости подан,
Он странным притяженьем наделён,
Как будто средоточие природы.

На спелых листьях вышли завитки,
Мне не прочесть, но без усилий ясно:
Анклавы повседневности редки,
Где годы над минутами не властны.