Самоходные смыслы

Весь ямб психиатрических начал,
когда бы кто то дело ни зачал,
лежит на полках в виде вариаций
с не частой, но замеченною мутью
неисчислимых видов комбинаций
и хорошо известных пертурбаций,
приправленных, бывает, даже жутью.
Бывает, что он полон и приличным,
и даже очень внятным изложеньем
увиденного в мире и вне мира, –   
тогда звучит не проходная лира
и одаряет светлым впечатленьем,
порою личным, а порой безличным:
всё пахнет светом и росистым глянцем, –
по крайней мере, вдоль судьбы пределов, –   
с теплом прохладным предвкушенья правды,
которая трактует многозначно
любые испещрения нюансов
и доброй, и не очень доброй доли.
Чтоб не сказать здесь что-нибудь поболе,
вернёмся в будущее ждущих где-то шансов,
где проблески любезных и не очень
случайностей безмерного начала
находятся на однозначном пункте,
за коими бессмысленность стояла
в изысканном наряде, между прочим.
Но то о главном, а в миру иллюзий,
как бы жестоко это ни звучало, 
любые кондименты из контузий
по гамме вкусовой – как три начала
(или четыре, или пять и больше),
в зависимости от угла вопроса
и степени предметного износа.
Здесь шум приятный данности сгребает,
да так, что убаюкать даже может,
но далеко не всех он посещает,
учитывая ликов многострастность
и всякого ума многообразность.
Засим, ум беспощадно обособлен
и непреодолим до всех пределов
любых из миллионов подсознаний
и недоступных нам нюансов знаний.