речь цветущего папоротника

я всегда считал, что проживу чужой игрой,
и грохочущая слякоть монотонных дней
изувечит слух адмиралтейскою иглой,
что прохожие — лишь оправдание теней.
парк. я сижу на скамье, в окруженье цитат.
ночная глушь, не слышно даже цикад.

мартобрь. анонимный торс в пустом саду,
— отражается угрюмой рябью пруда,
где я, под сенью лет, гадаю, в каком году,
прошедших месяцев восстанет груда.
истончался почерк, молчали разговоры,
и океан пересекали худые командоры.

февраль. форель упрямо разбивает лёд.
я так беспамятно [устал], до жути изнемог,
когда исход — уже известен наперёд,
о чём мечтать на белом свете только мог,
что в мерцанье слов, я не найду часов,
утерянных среди окраинных лесов.

тускнел могучий ацефал. кругом темно.
поскрипывали голые деревья,
и лучезарный бог исчез давным-давно,
стерев в труху созвучий ожерелья.
давность лет. иссушена памяти запруда,
что неон над головой яснее изумруда.

дешёвый трюк, ведь сказанное — ложно.
чего вменяют строки расхожему звучанью.
где ваше прошлое исчезнет, можно
воздвигнуть великий монумент молчанью,
что обращён к беззвёздной черноте,
оставив ход, сонливой стороне.

так мы говорим на чужестранных языках,
нас разделяют: подло онемеченные земли,
и во всех сгранённых маршем уголках,
ютятся очарованные далью семьи,
как стремглав неслась из имперского орла
— кайсацким тоном речённая стрела.

июльский дождь и вдали остывший мост,
когда по запотевшему стеклу, внизу,
(покинув своевольно свой рабочий пост),
полукружья арок, (что по щеке, слезу),
ловили зонтичные пятна будней, (будто
отблески людей створились мутно).

тем, в чёрной сутолоке жизни, бились бури,
и среди седой толпы, угляди мафусаила,
всё это было, не прежде лишь летают пули,
где окинув северный барьер ершалаима,
гладиаторы взмывали [чумнеющий песок,
что мне диктует пульс, мигрени висок].

по металлу каплет дробь, а мне так жаль,
что я не знаю кислого, или солёного,
что я не зверь, и прочее, и прочее, что шаль
миропорядка собой таит хвалённого,
за теми морями, которым конца и края,
стоя близ грозно звенящего грая.

и, быть может, время, — озаряет имена,
переменно отказывая каждой вещи,
и тем стенно очерчивая письмена,
которые на первый вид безбожно мещи.
парк. я катаю строфы, словно что-то дано.
ты один — за музыку, поэзию, кино.

2017 — 2022