Каштанка

— Ты не старик? Признайся, Чевенгуров. Тебе без гака сорок?
— Я не старик. Не старый. Я блондин с прибавкою височною седин.
Катаю сына с горок.
И, вообще, меня придумал Чехов.
Он что-то чуял, сидя средь гардин.
Зачем, иначе, он бы наградил
меня такой фамилией?
— В черновиках ты — Гуров.
— Он ездил в Сахалин под псевдонимом Дуров.
Он гнал строку. За час писал строк сто.
Но и шедевры были — раз на сто.
Напишет сто, потом «Палату». Ещё сто пятьдесят — «Каштанку».
Работал на зарплату.
— «Каштанку» — для детей?
— Нисколько. Это уж потом.
— Скажи, зачем О. Книпперша в конце письма всегда: «твоя собака»?
— Возможно слухи донеслись. Однако всё покрыто мраком.
Была одна с собакой.
Сказала мне: проснись,
смотри, всё море покрылось русофобским мраком.
Я говорю:
— Очнись, ты где?
— Мы в Ялте.
— Когда?
— Не знаю. Я путаю года.
Взглянул в окно — туман. Хороший, караимский.
Она анафемски права с своим умом уфимским.

И он писал слова, слова, слова.
Наверно сплёвывал в бутылочку.
Боялся заразить прислугу и собаку.
Боялся цаплю заразить, что у него жила.

— Скажи а что было потом?
— Потом она уехала. И из окна перекрестила,
а я поднял перчатку на перроне
и педантически её повесил на перила.
Я убеждал себя, что я спокоен, весел,
и лучше, чтоб она в Уфе меня забыла.
Но червячок…
— Что червячок?
— Был червячок.
— Где?
— Здесь.
— Здесь?
— Да, был здесь.
— И долго был?
— И в эту ночь, да и во все последующие,
пока я в Ялте был.
Потом уехал и забыл.
Пока зимой за лососиной какой-то запашок, душок
знакомый, милый.
И вспомнил всё до дрожи. О, боже!
А дальше — всё. Стал жертвой обонянья.
И понял через это, что люблю.

— Однако, как вы это ловко обернули,
что через частный признак… до общего’с.
Похоже, как у Мышкина в Швейцарии с ослом’с.
— Что это вы со словоерсами?
— Пардон, но Вы меня пронзили. Привык за ремеслом.

— Потом не выдержал, поехал. В театре дикий разговор.
Но у неё, как выяснилось, то же.
— Что’с?
— Как у меня, похоже. Всё через запах мучит.
— Как нас природа учит! А потом?
— Потом она приехала. Весна. У нас был насморк.
Как-то не сложилось.
— Погасло?
— Но потом зажглось. Уже в душе.
И было всё прекрасно.
Так и пошло. От встречи к встрече. Я мучаюсь ужасно.
Жена в пенснэ. Заводит речи.
Бежать в Швейцарию с Еленой! Как? Неясно.
Есть рыбу перестал.
Кричу во сне.
Вскочу — не знаю, где я.
И белая Каштанка снится мне.