Кома

Я болел.
У болящего нету причин для печали,
он в недуге невольно причастен Христовым Страстям.
Но врачи из нутра застоявшийся гной откачали,
разобрали меня и сложили, как пазл, по частям.

И я вышел в народ - а народ пел нескладные песни,
не от боли их пел, а фальшивому счастью назло.
Всем казалось, что им повезло, и что жить интересно, -
понимал только я: это мне, а не им повезло.

Повезло, что не видел во сне на больничной постели,
как гордыня воссела на трон, расползлась по стране,
повезло, что не слышал, как песни под дудочку пели,
и не ведал, как пули свистели на новой войне.

Люди пляшут, поют и героев хоронят и славят,
люди учатся воду кровавую в ступе толочь.
Нет такого хирурга, что гной откачает, поправит.
Никогда не закончится их коматозная ночь.

На меня они, злобные, смотрят, как на инородца,
и уже намекают, что мне бы обратно, к врачу...
Мне не страшно под нож, даже если опять доведётся, -
страшно, если я вдруг не заплакать, а петь захочу.

Помню свет, что явился в тоннеле мне в самом начале,
помню, я побежал по неведомым страшным путям...
Я болел, у болящего нету причин для печали,
мы в недуге невольно причастны Христовым Страстям.