Нео полетанская трагедия

Открытые двери, курятник пустой,
По саду гуляют себе за простой.
Степенно в тени приседают, - ну горько,
Чтоб губы смочить чем то сладким и только.

Плывут словно павы, крылами порхают,
Улыбками в клювах не увядают.
В серёдке лежит кто - то, медленно пьёт,
Коктейлчик какой - то из трубки сосёт.

Нос видно от сюда, какой-то грузин,
Могу ошибаться, но точ не кретин.
Размеренно курочке что - то мурлычет,
С тахты она девок с улыбкою кличет.

Сестрицы, забудьте вы Петю, Аваз
Его превосходит где т в тысячу раз,
Такой обходительный, милый ко всем,
Всех нас записал он в свой личный гарем.

Напомним себе предыдущую серию:
Пустыня, песок, белый солнцу и мнению,
О том, что вернёшься когда ты домой,
То радуешь всех тем, что снова живой.

Сомнения нет, так оно и случилось,
Мечта ведь любому когда - то да снилась.
И знаем теперь мы уже, что верняк,
С душою под руку идёт в березняк.

Вернёмся мы в тень и присядим чуть с краю,
Блюдём за событием..
 
Аваз, я таю.

А я вас, сударыня, пью и летаю.
Вы вкусом таким, что мне слюнки бегут,
Прям в горло как мёд, далеко не уйдут.

Пойду я размяться немного крылами  И с ветром хочу поделиться мечтами.

Но место, по долгу пустым не бывает,
К навесу другая лебёдка влетает.

Аваз, ты вообще кто такой тута будешь?
Чёт странный какой - то, ты всех
что - ли любишь,
Что взял всех нас сразу так и записал,
На свой счёт, сразив всех девчёнок в повал? 

Ты самая младшая будешь наверное.
Такая искристая, дерзкая, пенная.
Влетела заметно, меня обдало,
От крыльев твоих, что теперь весело.

От куда узнал?

Мужика ты не знала,
А знала б, то гулею плавно влетала.
Голубка скажи, как зовут?

Гюльчатай.

Вот видешь и в имени, Гулча, на чай,
Присядь ты на край, дай ладони и тай
Легонько тяни с пиалы, пусть журчит,
Цветов аромат, он тебя возбудит.

Разбудит внутри и поднявшись на верх,
Увидешь глазами искринки и смех,
Поймёшь и захочешь ещё и ещё,
Пить чай со мной, в этом и будь.

Он слащён?

Ни ложки туда я не положил.

Чего ожидать мне ещё от мужчин?

Халвой угощайся, бери и смакуй,
Стрункой тяни, горячо если, -- дуй.
Один у тебя он, тебя и услышит,
Дух твой с тобою из носа задышит.

Слышу, -- он хвалит меня, говорит,
Тайно встречался во сне с Анаит.
Только услышав сопенье твоё,
Я поняла, что то имя моё.

Тайна из сна -- понимание плавно,
Шёпотом стелит девушке славно,
Место Рукою рядом с собой,
Медленно лавит млаву мечтой.

Любою быть, людям милой, желанной,
И тамариском пылать неустанной,
Женщина любит ушами, с душой
Чувствует просто, что ей хорошо.

Будем мы с этим ко сну собираться,
Утром будильник не ставь, миловаться
Будешь наверное, сон вспоминать,
Вспомнив на ушко напоминать.

Станешь ты милому, нужному в свете,
Нежно шептать, что он люб на рассвете.
Так невзначай, пусть дойдёт сам милок
Медленно чувственно до твоих ок.

Искоркой вы между другом блеснёте.
Ну а пробив то, вы и начнёте,
Молнии, стрелы в друг друга метать,
Не усыпишь вас потома опять.

Это почти что будет Везувий,
Думать не смею, дойду до безумий.
Только записываю то, что выходит
Из уха второго, первым доходит.

Помпа качает Помпею до верху.
Лава клокочет, безумно со спеху,
Капли от зноя бегут вниз с горы,
Небо такое, что там все дары.

В цвете одном, каком - то лиловом,
С ветром играют будто бы с новым,
Слышно дыхание шёпотом громким,
Чуть с хрипотцой и кажется ломким.

Следом за этим, стоны земли,
Чётко встревают, терпя до поры.
Видно стенания, -- все на лице,
Даже улыбка мила в подлеце.

Зрелище это не для детей,
Страшно становится мне за людей.
Выстрел один, пока что пылючий,
Но поднимается вторый, -- могучий.

И затряслась вся земля от него,
Видно теперь и слыхать далеко.
Всех захлестнуло этим виденьем
И оказалось ко дню провиденьем.

То, что когда-то мечталось во сне,
Всех разбудило в едином кремне.
И им теперь никогда не заснуть,
Это трагедия, ты не забудь.