Руки-2

Тихо снежинки летят, поперечно направлены.
Тихо стоит одинокая женщина, всеми оставлена.
Ноги под шубкой спокойно расставлены,
волосы русые в шапку заправлены.
Тихо опущены руки усталые, славные.

Тихо колышутся руки Марусины
и без усилия снега касаются
руки красивые снега касаются.
Свежего снега, как свежего хлеба
первыми — женские руки касаются.

Волосы в шапку красиво заправлены.
В шапку хорошую, теплую, славную.
И не дешевую, самое главное.

Ноги Марусины — ноги красавицы (и это правильно)
свежего снега небрежно касаются целенаправленно
самое главное: руки красивые плавно смогут
обнять и поднять
тело и плечи знакомого — Вилли Буланова.

Вилли заметил фигуру с красивыми линиями
и устремился к мирно стоящей спиной
и плети рук грациозно бросавшей вокруг
в шапке бобрового инея.

Звон с Маросейки раздался вечерний. И вдруг
вспомнил я старшего Плиния.
Не выпуская из рук книгу совсем другой линии,
я осмотрелся вокруг: как не похоже на Плиния!

Сумерки зимние вдруг сгустились и снег
поперечно летит белыми, длинными линиями.
Не выпуская из рук книгу (не Плиния)
я опять осмотрелся вокруг и увидел

две грациозные линии — линии рук,
держащих Буланова Вилли;
и пару коротеньких Виллиных рук,
что тщетно противиться силились
и снега круженье вокруг фонаря.

Снег сгустился, спустился и мрак.
Я смутился и прочь устремился, себе говоря,
что, может, я зря здесь так долго крутился.
Даже себе трудно признаться, но я
на Марусины руки польстился.