Ворожба

Тихо. До света всё жмётся к избе,
Чтоб не попасться на зуб ворожбе,
Чтоб не уйти до поры в небеса.
Баба в окно проглядела глаза…

«Где так давно задержался, мой друг?
Солнышко ясное скрылось за круг,
Речка мертвеет в чёрнющей ночи,
Сыч златоглазый так страшно кричит…»

Зыбку баюкая мягкой рукой,
Просит у щуров для дома покой,
Дитятко здраво чтоб было всегда.
Только сердечко-то чует - беда…

«Где ты, семеюшко, где ты родной?
Плачет свеча над корчажкой с водой,
Капают слёзоньки воском на дно…
Знать повстречаться уж не суждено…»

Робко икону прикрыла платком,
Зыбку толкнула, да как-то рывком.
И на полати, где спит детвора,
Глянула быстро. И встала. Пора.

Вышла за свет, что с порога идёт,
Бросила наземь и мясо, и мёд,
Бросила прядь золотистых волос…
«Ты помогай, раз не хочет Христос!

На тебе сладкое, на тебе кровь,
На тебе слёзы и матери боль!
Только верни мне его до зари…
Трое по лавкам ещё… Хоть умри…»

… Дверь заскрипела. А ночь так страшна…
«Здравствуй, душа моя, как тут одна?
Я заплутал и свалился в овраг,
В лапы Хозяину. Дальше – всё мрак.

Только и помню, что жгучую боль,
Тьму, а потом на обрыве я вновь.
Как же ушёл? До сих пор не пойму.
Дай-ка, родная, тебя обниму!

Что же, не рада ли мне? Привечай!»
Ветер ночной нежно зыбку качал,
Сыч круглоглазый присел на окно,
Смотрит на зыбки пустое нутро…