Пролог

Сижу. Пью кофе, пеной крытый.
Часы показывают два.
Решительно и нарочито
Вселяю жизнь в сии слова.

Сидим вдвоём с режимом сбитым —
Всё в голове плывёт, как воск.
Эшарпом туч луна овита...
И вот мне кофе вдарил в мозг.

Не чту я затхлых правил чинно —
Перехожу шаблоны вброд.
Рука под дозой кофеина
Зачин внезапно создаёт —

Исток губительного рая...
Ведь без вступления легко ль?
Я посредине раздираю
Стихов привычных частокол

Прологом. И, пускай жестоко
Задуматься посредь о нём,
В фарватер строчного потока
Маяк преамбулы воткнём.

А сборник клеится помалу
Смолой давно минувших дней...
Пускай хандра за хвост поймала,
Пусть слог всё, кажется, бедней,

Любовью досыта напейся
И захлебнись, поэт, в любви!
Чтоб, отряхнув талант от спеси,
Сердечко рифмами обвив,

Как настигает мысль, сразу
Презреть обыденность в сердцах
И сладки выжимки экстаза
Реинкарнировать в стихах.

Довольно оправданий лени:
И адвокаты не спасут.
Лишь каждодневное рачение —
Несносный ею самосуд.

Ну, хорошо. Отбросим шутки.
Надеюсь, фабула ясна.
Однажды, в час такой же жуткий,
Когда такая же луна

Вплывала в омут тьмы небесной,
Минуя звёздные буйки,
Меня терзала повсеместно,
Но и счастливила-таки

Мысля, что мне казалась странной.
Да думал я с часок всего —
Меня окутала спонтанно
Идея сборника сего.

Во мне задумка книги данной
Пылала факелом в груди,
Бурлила, билась беспрестанно,
Ну так иди ж теперь, иди!

Держать я боле не намерен
Тебя, ребячьих чувств порыв,
Раскрой, сгрызи скорей те двери,
В которых, псом несчастным взвыв,

Ты рвать пытался цепь сомнений,
Но лишь запутался сильней.
Я раздроблю без сожалений
Её на тысячи частей!

Как долго волку был подобен:
Ты только выл лишь на луну.
Теперь, приятель, ты свободен —
Я мотыльком тебя загну!

"Что мотыльки? Пардон, на свете
Зверья глупее, право, нет:
Они и лампы свет приметят,
Сочтя его за нужный свет;

Они как глупые овечки
И валятся (их плавит жар
Всю ночь стоявшей мирно свечки)
Точно какой-нибудь Икар!", —

Вы с кактусом IQ едины,
Коль думать узко так вольны...
Но верю я, что светоч Дины —
Чистейший, белый свет луны.

Ни воск, ни лампы гарь, ни солнце —
Во мраке светлое пятно!
«А мотылёк ведь не коснётся
Её, летевши, всё равно.

Ведь в космос для него — высОко.
И даже волк с луной знаком
Покрепче, хоть и, одинокий,
Скучает под цепным замком».

А волк однако ж обвывает
Её, — зачем ему луна?
Но мотылёк один лишь знает,
Как с неба выглядит она.

И всяк в ночи источник света
Собой окружит он сполна
В надежде, что зарница эта —
И есть та самая луна.

А светом я не раз палился
И свеч, и ламп, искры какой...
И потому так закалился
Мой мотылёк; к чертям покой!

Ведь всё, что нужно, — курс повыше,
Взлететь над бытом бренных дней
И, самого себя услыша,
Лететь, лететь, чтоб поскорей,

Минуя прочие светила,
Которыми задавлен мир,
Найти же то, что так манило, —
Ночной небесный ориентир.

Хочу, чтоб всё, что безобманно
Во мне копилось столько дней,
Блестящим яростно фонтаном
Из откровений и идей

Пробило корку мозговую
И, вопреки сомнений всех,
Нашло тебя, мне дорогую,
И уйму тягостных прорех,

Которых жизнь рвала немало
В мечтах подрезать нашу прыть,
Оно немедля залатало,
Чтобы приятней было быть.

Ведь то спасение: доколе
Тону в плену событий я,
Моя поэзия доколет
Хрусталь кручины бытия!

И в разных ритмах, обещаю,
Расплачусь буквами навзрыд —
Запас словарный истощая,
Поколе пылкий ум раскрыт,

Запечатлею в томе этом
Красы твоей кристальный звон.
Отныне нарекусь поэтом —
Аркан кавычный сброшу вон.

Писал и раньше, и любови —
Вот главный вдохновитель мой...
Довольно поздних предисловий.
Прошу: нырните с головой.

*****

Ах, ночь, всегдашний мой соавтор!
Скажи: о том, что рано лёг,
Не буду ли жалеть я завтра?
Ведь так удачно вился слог...