Поющая с ветром

Я слышу вдалеке голос, которому вторит мое сердце,
Он зовет меня!
Улыбаясь, я мчу навстречу ему.
Ваши расшитые жемчужинами корсеты – сбруя,
Ваши серебряные диадемы – шоры,
Стащите их с меня, я не желаю отныне быть принцессой,
Если для меня это значит, что я всю жизнь проведу взаперти!
Попутный ветер,
Такой же сильный, как дух противостояния в моем сердце,
Открывает для меня тяжелые резные двери,
И я пробегаю к мраморной лестнице через галереи и бальные залы
Так быстро, как только могу,
Потому что эти стены вот-вот задушат меня.
Я не могу и единственный вдох сделать среди этих массивных колонн и слепящей золотой лепнины,
Среди запертых и зашторенных окон, не позволяющих плотным завесам духов и масел рассеяться,
Здесь слишком тесно и душно моей безрассудной бунтующей душе.
Со стен на меня смотрят миллионы глаз людей, прикованных к своим портретам.
Вы заперли их в громадных барочных рамах под толстым слоем блестящего лака,
Заставляющего их лица отсвечивать и исчезать под ярким светом,
А теперь хотите так же запереть и меня.
Мне это не нужно!
Если я поскользнусь сейчас на плиточном дворцовом полу,
То упаду и увижу на потолке падающего Икара.
Ваши свечи, люстры и горящее золото спалили ему перья,
Но меня не постигнет та же судьба,
Вам не лишить крыльев вольной пташки,
Поющей в моем сердце!
Я пролетаю мимо окостенелого, не такого шустрого и живого, как я, слуги, почти сшибая его с ног.
Он всегда одет в черное, всегда носит капюшон и прячется от света… О, к чему этот траур,
Когда мир за окнами дворца, ставшего одинокой кельей, такой дивный и шумный?
Скольжу по витым перилам белой лестницы, как по прохладным морским волнам,
Зовущим в путь.
На террасе, где поет ветер и ярко светит Солнце, я наконец-то могу вдохнуть полной грудью.
Со смехом я распахиваю, почти выбивая стекла, большую прозрачную дверь.
Мой задор будит сонных павлинов и поднимает их в небо,
Рассказывая им, как расправить крылья и научиться летать.
Их голубые, фиолетовые и золотые перья застилают небо и все пространство вокруг меня.
Утренние лучи подсвечивают цветные пятна, и они загораются настоящими звездами,
А потом метеоритным дождем осыпаются,
Чтобы я могла загадать тысячу желаний.
Брызги водопадов и дворцовых фонтанов покрывают мои волосы алмазами,
Которые намного ценнее для меня, чем все ваши бриллиантовые украшения.
Бескрайнее небо зовет меня!
Облака по нему дугой скатываются от дворца и до горизонта,
Указывая мне путь.
Я не знаю, куда влечет меня душа,
Но мне и не нужно знать.
У моего пути есть начало, но нет конечной точки,
Я собираюсь побывать везде и увидеть все.
Вы всегда заняты своими книгами,
В целом мире, ярком и фееричном, так мало вещей, которые могли бы заставить вас оторвать от бумаг и свитков приросший к ним взор!
Ветер в дворцовом саду будет подпевать мне
И, осмелев, отопрет ваши противящиеся Солнцу окна.
Тогда вы услышите мой голос
И увидите меня, разрывающую на себе тесное платье и сбегающую по лестнице из красного камня к вечно запертым воротам.
Лишь это заставит вас отложить кипы никому, кроме вас, не нужных бумаг,
Посмотреть друг на друга и увидеть, как трескаются от моего звонкого гласа ваши скучные маски,
А потом – на мгновение снова стать юными и с сердцами, превращающимися в трепещущих взволнованных птиц, подбежать к окну и посмотреть на меня.
Вы узнаете в этот миг себя во мне,
Играющей с водой, светом и огнем,
От которых вы прячетесь,
Словно бы все на земле не создано из одной материи,
И вы не являетесь частью всего живого,
Не можете, как я, петь одним голосом с ветром…
Но ведь вы однажды пели!
Вы узнаете в этот миг себя во мне,
Бегущей в стремлении взлететь и не страшащейся падений.
Папенька, ты ведь тоже был таким, как я, когда-то!
И городской шум, вой бури и ураганы страстей развевали такие же, как у меня, волосы.
Вместо крестовины кукловода у тебя в руке был клинок,
Которым ты отстаивал слово истины в бесстрашном бою по поводу и без, где ты всегда проявлял себя лучше самых сильных соперников.
На тебе были не узкие бальные туфли, а сапоги с высоким каблуком,
Пригодным для верховой езды,
Ведь ты, как и я, мечтал о странствиях, поскольку твоему жаркому сердцу везде было тесно!
Тебя тоже звали в дорогу новые места и неизведанные чувства.
Солнце горело внутри твоих глаз,
А ночь облекала тебя в темный плащ отважного до безумства романтика.
Папенька, ты ведь умеешь петь одним голосом с ветром, ты просто забыл об этом,
Так запой сейчас, будем петь вместе под аккомпанемент ксилофона солнечных лучей!
Маменька, ты ведь тоже была такой, как я, когда-то!
И тысячи новых лиц и пейзажей каждый день отражались в таких же, как у меня, глазах.
Ты была такой храброй и сильной, когда океан невзгод, который ты пересекала, гордо подняв голову,
Столкнул тебя с моим отцом и высек из этой встречи раскаленные и иссушившие моря слез искры любви, страсти и ревности.
На тебе было не тяжелое платье, подвесками цепляющееся за полы и точно привязывающее тебя к дому,
А обмундирование готовой ко всему путешественницы,
Ведь ты, как и я, ненасытно смотрела на горизонт за своими окнами и хотела узнать,
Куда приведет тебя дорога, если ты просто пойдешь вперед без особой цели!
Твой голос был сильным, громким и ранил невидимо, но глубоко, поскольку ты не боялась последствий,
А природа говорила с тобой знаками, которые ты понимала, и оберегала тебя в дороге.
Маменька, ты ведь умеешь петь одним голосом с ветром, просто твой голос лишился силы и звука,
Так запой сейчас, будем петь вместе под аккомпанемент ксилофона солнечных лучей!
Маменька, папенька, отпустите меня, бьющуюся запертой птицей о железные прутья ворот!
Там, за горизонтом, на пышном ковре сочной травы
Пятнышками рассыпавшейся цветной пудры возникают кусты цветов
Ароматных и красивых, притягательных для парящих над землей и все знающих бабочек!
Там, над ведущим в туманную страну морем,
Которое вы так и не преодолели,
Рассыпаются в небе кричащие чайки,
Свободные и уверенные птицы!
Там, где земли наши заканчиваются,
Начинаются высокие ледяные горы,
И чувствую я, что во мне достаточно задора и сил, чтобы достичь их вершин,
А скатившийся с них холодный ветер поддерживает меня и зовет к свершениям!
Там, далеко от наших краев, ждут меня потрясения и открытия,
Что сделают меня храбрее, отчаяннее и умнее, а не оплетут по рукам и ногам,
Как паутины ваших интриг!
Маменька, папенька, отпустите меня,
Вы ведь тоже умеете петь одним голосом с ветром, но шелест бумаги и стук скипетра заставили вас выучить иные языки!
Так запойте сейчас, будем петь вместе под аккомпанемент ксилофона солнечных лучей!
Пожалуйста, отпустите меня,
Ведь я знаю, что
Там, где я буду раскачиваться на колокольных канатах,
Сбегая через верхнее окно башни от ворвавшихся в колокольню преследователей,
Там, где я буду в танце кружиться вокруг столба, увенчанного часами,
Восхищаясь водоворотом событий и лиц,
Там, где я буду летать, подобно свободной птице,
Где я буду кланяться противникам, благодаря их за испытания, так же изящно, как ты, папенька,
Где я буду ослеплять всех улыбкой и стремиться осчастливить весь мир так же усердно, как ты, маменька,
Один человек ожидает встречи со мной.
Волосы его каштаново-рыжеватые,
Как у отца,
И в них затерян один золотой, как лучик Солнца, локон матери.
Он заслужил корону,
Которой у него нет,
И я подарю ему свою,
Тем более, что она слишком тяжела для меня, вызывает у меня головную боль,
А вот ему вполне под силу ее носить.
Я уже заставила вас показать свои настоящие лица,
Теперь мне пора сорвать маску с него.