междумирье

Вот мы и стоим на холмах в междумирье, и нет нам пути, нет нам веры, ни памяти.
Нас забросили, нас покинули, не соседи, но свои же силы.
Море пенится на каёмках рта, мы не эпилептики, но явная дрожь из холода, и кожу сушит мерзлота, медленно растёт тревога, минор, нет Бога, но нам пора искать его.
Торжество дребезжащего счастья в небесах,
Идейно люди стоят на противоположных полюсах,
И есть повод выразить это на нас,
Но блуждаем в потьмах и лишь бы не война.
Так, холмы метаморфируют в хребты, хребты безумия,
Нас возят на кресле-каталке, и мы справляемся с утками,
Нам лгут и заставляют есть ложками,
Но это затишье, затишье перед бурей.
Особо буйных - на вязки пока не уймуться,
Таких не уйма, слуги справятся,
Как бы мне в стараниях не сгинуть, не состариться,
Всё дольше срок прибывания, всё меньше сил предсказывать,
Всё больше тока к мозгам, исключительно ради репресии.
Весь окружающий мир - перкуссия, я живу как в грёбанном эмбиент фильме,
Что же стало с палницем в междумирье?
Мне требуется каждая строка, чтобы описать,
Безумие стартануло задолго до пропасти в ад,
И я не возьмусь отвечать за вас и за вашу любовь,
Но я возьмусь за вас, вот рука, ибо вы - ТАМ, а я здесь
На холмах.
Отстроив свой храм,
Всех богов, снова из праха,
Кто сможет направить на выход из капитального дерьма?
Наверное, я.
Ведь это снова Рахманинов.
И снова игра в слова.
И доска с настоящей защитой Лужина,
Шахмантная доска.
Не сдержит ударов защита
Не сдержит холода,
Она будет бить нарочито по собственной эгоцентричности,
Разрушая и заставляя создать с нуля.
Пока вас пугает цвет ночи,
Белое Солнце взойдёт на холмах.
Белое Солнце взойдёт на холмах.