Четвероногий друг. По рассказу участника ВОВ

  КАКОЙ ЖЕ ВСЁ ТАКИ Я СЛАБЫЙ

  Блестят награды ветеранов
  Сияют на груди у них,
  Гляжу на них и сердце плачет
  И слёзы льются с глаз моих.

  Стою себе смотрю и плачу
  Пытаясь слёзы укротить,
  Но не возможно, не возможно
  Их просто так остановить.

  В тени у ив комки глотаю
  Свой взор стыдливо отвожу,
  Какой же всё таки я слабый
  В себе вдруг мысли нахожу.

      ПОСЛЕДНИЙ СТАРЕНЬКИЙ БОЕЦ

  Он не боялся танк взорвать
  Пополз к нему на встречу,
  Пацанчик юный, без брони
  Он сам, пошёл к нему на сечу.

  Рванул чеку и резко встал
  Швырнув на танк гранату,
  И сразу в низ припал к земле
  К родному автомату.

  Осколки ноги по секли
  Строится кровь и боли,
  Остался мертвым танк стоять
  На выжженном от боя поле.

  Два года нет того бойца
  Что танк взорвать не испугался,
  Всегда на лавочке сидел
  И на клюку всё опирался.

  Встречал рассветы и закат
  Он со своей родной старушкой,
  Грустит березка без него
  Качая жалобно макушкой.      

     БЕРЁЗЫ - Не вернувшимся с ВОВ посвящается

  На землю родную явилась беда
  Ногами своими смела города,
  Спалила деревни, спалила леса
  И в вечность с собою забрала отца,
  А вслед за бедой от зари до зари
  Шли напролом со свинцом косари,
  Жатву их страшную помнит весь мир
  Но отстояли отцы наши мир.

  Отец мой родной, уходя на войну,
  Сажал возле дома берёзы,
  С тех пор, каждый год,
             будто в память о нём,
  Весною с берёз текут слёзы.

  Злобная баба, глухая война
  Кровью людской поливала поля,
  Всюду где встанет костлявой ногой
  Слышатся стоны, брань, крики и вой,
  Много воды утекло с той поры
  Но до сих пор помнят наши дворы,
  Слёзы на бой уходивших бойцов,
  И не пришедших с победой отцов.

  Отец мой родной уходя на войну,
  Сажал возле дома берёзы,
  С тех пор, каждый год,
            будто в память о нём,
  Весною с берёз текут слёзы.

         ЧЕТВЕРОНОГИЙ ДРУГ - По рассказу участника ВОВ

  Я слышал бой, как рвался я туда
  Но мне другой приказ с начальства дали,
  Ты уводи коней всех за собой,
  Пока себе их немцы не забрали.

  Я уводил породистый табун,
  Был подомною конь обыкновенной масти,
  Не знал я, что придётся пережить
  Мне с ним в воде такие страсти.

  Я вплавь повёл табун через реку
  Но самолёт немецкий нас заметил,
  Он пулями и бомбами по нам
  Как в тире по мишеням сволочь метил.

  Две пули всё же ранили меня
  Коню осколочком живот разворотило,
  И видя он, что утопаю я,
  Спасти зубами сил меня хватило.

  Из рваной его раны текла кровь
  Но смерти он ещё сопротивлялся,
  Хрипел, со мною рядом плыл,
  За жизнь свою, как человек цеплялся.

  Но глядя он, что погибаю я
  Схватил меня зубами за рубашку,
  Хрипя на берег выволок меня,
  И перестало биться сердце у коня.

  С рожденья был со мной он, а я с ним,
  Мы  никогда почти не расставались,
  И вот теперь на этом берегу,
  Лежать вдвоём в густой траве остались.

  Его глаза смотрели на меня
  В них небо голубое отражалось,
  Запомнил я на веки их друзья
  Я телом здесь, душа же с ним осталась. (По рассказу участника ВОВ)

ОГОНЁК.

Был Огонёк объезженным конем,
Ходил он под седлом, ходил в телеге,
И как обычно после вахты трудовой,
В сарае предавался сладкой неге.

Но вот за пил хозяин у него,
Из хаты в хату днями всё скитался,
Он пил и спал, и больше ничего,
А Огонёк один на привязи остался.

От голода конь ясла обглодал,
Живым скелетом на полу валялся,
Хозяин лишь о девках вспоминал,
И знай себе одно опохмелялся.

Коня грузили в трактор мужики,
Легко, легко, в телегу положили,
И костерив хозяина в сердцах,
Его несчастного укором сильно злили.

Конь как доска стиральная лежал,
На теле мухи яйца отложили,
И лишь бабульки глядя на него,
Украдкою в платочек свой тужили.

Корова тоже бы от голода дошла,
Да люди из сарая отпустили,
И от хозяина за свой их самовол,
Словесной трепки вволю получили.

П С. - Конь Огонёк прожил всего шесть лет.