Письмо В. 2

Я, наверное, стану почаще тебе писать.
Для того, чтобы хоть кому-то сказать успеть:
Нам придётся над плитами мрамора петь, плясать,
Отдаваться камню, чтобы не умереть.
Не скажу я, что смерть страшна, просто край всегда
Очень пугает глаз. Незнакомец - враг?
Край неизвестен и потому беда
Видится глазу и непроглядный мрак.
Что ж, многовато, наверное, о смертях.
Но ведь без них никак, никогда, нигде.
Не завязать беседы о тех путях,
Что ты проходишь, помня, что быть беде.
Как же её убрать? Полюбить не в счёт.
Это людей способен губить Эрот.
А вот со смертью горестный недочёт.
Всё же она нужна, чтоб беречь живот.
Да, равновесие, гадкий сухой закон.
Нужен баланс. Без него никуда, никак.
Что же поделать, когда не по сердцу он?
Просто признать, что ты любящий жизнь дурак?
Ладно. Об этом всё. Надоел вопрос -
Вечностью, нескончаемостью, ценой.
Ещё мысля - перебелится цвет волос.
Так что рассмотрим вопрос, да чуток иной.
Впрочем, рассматривать нечего. Кончен день.
Вот бы уехать в Болгарию на год, два...
Скоро сдерут с меня шкуры за дуру-лень.
Впрочем, портить и нечего. Баловства
Хочется, смеха, кино, петербургский дождь,
Выпить вина, как любил мой турецкий друг,
Мудрый, философ, певец, краснокожих вождь,
В жизни прознавший про многие виды мук.
Жаль, что теперь его жизнь далека от той,
Что я любила, когда он мне был сосед.
Он, вроде, женился на милой Умран. Постой,
Я даже стишок писала - из тех бесед,
Что мы проводили. Вино-то лилось рекой,
Он приносил шоколад и ещё еды.
Вот, почему рюкзака я коснусь рукой -
Скорчусь немного. Бежать! Но за чем, куды?
Это болезнь, скучать по счастливым дням.
По разговорам, застольям и городам.
Здесь, у лесов, обо всём повествуя пням,
Только надеюсь: забвению не отдам
Счастья былого. Не обменяю на
Новую жизнь всю прожитую - со всем,
Что её полнит. Радости той верна. 
И попрощаюсь в ночь на моменте сем.