В монастыре

Сколько уже написано мною о Заволжском Свято-Ильинском женском монастыре в Подгорах, но каждый раз после очередной поездки есть о чем поделиться.

В этот раз я соблазнилась предложением своей напарницы Светланы добраться до монастыря по реке. План был простой. От села Винновка на ОМике до села Шелехметь, а там, судя по карте, рукой подать до села Подгоры (на такси примерно десять минут). Так и порешили.
Я уговорила супруга отвезти нас на Винновский причал глубоким утром – в 4 часа (отправление от пристани в 5-15). Но мой предусмотрительный муж несколько раз тревожно спрашивал: « Ты уверена? Ты прежде спросила знающих людей, что таким путем можно добраться?». Очень скептически он отнесся к нашей затее. А я лишь отмахивалась, подсовывая карту, мол вот Шелехметь, а вот Подгоры –всё очень близко. Как обычно, опасения супруга в отношении наших планов, подтвердились....
Когда наша бригада трудников из 4 человек выгрузилась у переправы, работник речного транспорта почувствовал неладное в наших намерениях (видимо, подозрительно выглядят в 5 утра женщины в косыночках и со странным блеском в глазах, да ещё навьюченные тяжёлыми сумками, благоухающими рыбным запахом).
Сам Бог послал нам этого неравнодушного человека. Оказывается, как поведал нам сей «посланник», от причала до самого села Шелехметь идти 8-10 км через лес, транспорт там не ходит. И только оттуда уже можно доехать на такси до монастыря. Не плохой Крестный ход получился бы, да ещё и с "веригами"! Но этот же неравнодушный мужчина предложил нам выход: доплыть до Самарского речного вокзала, а дальше все как обычно: на ОМике до села Рождественно, оттуда на такси до монастыря. Вот так мы «срезали» и «сэкономили». Но зато насладились чудесными Волжскими пейзажами.

В монастыре готовились отметить день памяти (22 июня) первой игуменьи - матушки Анастасии (Шестун). Я уже знала, что перед большими событиями монахиням очень нужна помощь трудников. Встретить более 150 человек – непросто.
Про матушку Анастасию подробно уже писала, повторяться не буду. И пусть не знала ее лично, но очень хорошо прочувствовала душу этой сильной и деятельной женщины через написанные ею песни, в которых отражаются мощный дух, нежная, тонкая и чувственная творческая натура.
Матушка взрастила настоящих подвижниц - истинных монахинь. К слову сказать, и нынешняя игуменья и старшая монахиня Иверского монастыря - матушка Феодосия с самого начала были с первой настоятельницей).
Я уже давно наблюдаю за жизнью в монастыре и поняла, как непросто руководить таким женским общежитием.
Монастырь — это не благостное пребывание в розовых облаках, а тяжелая школа жизни — и не только духовная.
Здесь нужна большая мудрость, необходимо проявлять терпение, уважение к людям, кого-то нужно пожалеть, а с кем-то, для его же блага, поступить строже.

Все разные в монастыре и всякое бывает…— ведь только на небе святые, здесь без человеческих страстей и эмоций не обойтись. И вот, что поняла….Как в миру, так и в монастыре важно не искать виноватых, а задуматься, чему учат «обидчики» . А они, как правило, вытягивают из нас неизжитые слабости и пороки, наступают на «душевные мозоли», потому то и больно, и неприятно, и обидно.
Тем временем, мои Жигулёвочки, три замечательные со работницы (уже новый состав), как всегда, не подвели. Было сложно, уставали, пили таблетки, но не роптали и не бросали объекты своего послушания.
Зато мы хорошо размяли мышцы, поработали на свежем воздухе, искупались в источнике в честь Ильи Пророка, насладились красотой монастырской обители. А еще вкусили рыбных щей, которые приготовила сама игуменья – ангелоподобная матушка Нина, блинов от схимонахини Сары и тефтели из трех сортов рыбы от моей подруги, ныне послушницы Елены. Ум отъешь!

Уезжали из монастыря мы с чувством выполненного долга. И вот, что заметила ... Каждый раз, покидая монастырь, испытываю этакий чувственный коктейль. Грусть от расставания с этим целительным местом и его насельницами и радость - от встречи с непростым, но интересным и таким родным миром.
Монахи и миряне — это как будто два разных мира, но это на первый взгляд, мы — одна Церковь, один организм, только каждый несет свое служение.

Здесь музыка жизни меняет тональность.
В банальную прозу вживляет узор,
Незримо душа обретает крылатость,
И мысли уносятся в мир облаков.
Молитвенной гладью заштопано сердце,
Распята душа на кресте тишины,
Мурашками рифмы, пытаясь согреться,
Откуда-то выползли из-за спины…