321. Монотонно читаешь ты вечером...

Монотонно читаешь ты вечером,
Днем, полуднем, перед костром.
Я слагаю километры заборов
Под ногами вокруг и вокруг их
Пою и вожу хороводы
Из тысячи рвов,
И собираю им проводы говоров.

Глаза, что свидетели,
Незримою пулей моей
Будут задеты все добродетели,
Щемящие жизнью своей.
И я не дремлю - баловство!
Почему? Отчего и с чего?

Шум приветлив, улыбчив и лих,
Столько сказать хочу я
И из этого столько улик,
Но услышишь ли то о чем молчу я?
Ведь среди дыма корон королей,
Воду пролили сквозь пелену дней.
Не важен итог одинаковый,
Важен ли цвет платка маковый?

Ваше завтра говорит о сегодня.
Ваше сегодня молчит о вчера.
И сколько слов утекло в это вечно?
Большое ли море в пути том бесконечном?

Монотонно читаешь ты вечером,
Днём, полуднем, перед костром
Того, что желал и утратил,
Того, чего получил, но не понял.
И многим обязаны,
И нам обязаны многие.

Наше здоровье? Нам его не желали,
Страдать научили за эти секунды
Аккордами клавиш поломанных
Болью, верой в не правду
И сколько по жизни нам лгали
И лгут, сжигая истории Будды,
Ведущие истоки из скованных,
Веками высыхавших от жажды
Людей.

Порою лица большие слишком юны,
Кто молоды, смерть осознать уж смогли.
Я не рисуюсь квартетами,
Им предпочитаю дуэты
В этом обществе ныне либидном,
Ощущаю себя каким-то безродным, фригидным.

Да среди этих полей Я - поле белое
И среди этих молей Я - более черное
Обьятое безудержно огнём,
И железом каленным челом
Припадаю однажды
В ступни твои, что так важны.

Монотонно читаешь ты вечером,
Днем, полуднем, перед костром.
Разбирая Тайную вечерю,
Перелистывая псалом.
Я хочу вернуться в твой дом.
Пусть Я был листом высохшим,
Туго ветром закрученным,
Тебе Я был нужен прямым,
Зелёным и сильным,
Как небу луга и поля.
Я был осквернен.
Не заслужено было просить тебя,
Но теперь говорит тебе Я.

Говорить оно будет и далее
И просить будет более
Белое полотно,
Чтобы встать там ногами
И сделать так, чтобы черное
Половину свою сожрала.
Просить будет далее
И говорить оно будет более
Про это белое полотно,
Чтобы встала там ты ступнями
И сделала так, чтобы черное
Половину свою разожгла

И пусть тому внемлешь не ты,
А то нежное, глупо ронимое,
Жестокое, судьбою пленимое
И кровожадное до чувств глубины,
То Я, что увидело однажды меня
Запомнила, умножила дважды
И впустила меня в этот дом.

Монотонно читаешь ты вечером,
Днем, полуднем, перед костром,
Перелистывая жизнь пред огнём,
Испуская строки и в нём
В этом ветре осеннем,
Что проливает несметным дождем,
Ты сидишь укрываясь
Тем самым боле не белым
И боле не черным,
Ставшим серым,
Абсолютно своим полотном.