Ночь Джон Раскин

Обморок от колокола призрачные эха клонит,
Что громыхают в серой кафедральной башне;
Не дайте мне войти через портал высокий,
Ни чтобы странный дух от безлунного часа,

Обязывал дать жизнь тем бледным людям, кто
Возлежит в своих резных нишах, по два и два,
Каждый с его головой на мягком камне сбитом,
И его руки подняты, и его веки сомкнуты.

Из многих трухлявых альковов, высмеивая словно,
Его бледный, могильный лоб из плющем-витого камня,
Разносится нелепый смех, и упоительный крик-
Вверху, некая одиночная створка, отворенная

Широко настежь для зыбкого ночного ветра,
Впускает его холод, полный смерти, но добрый,
Подле горячечного чела и огненного глаза
Некого его, чей ночной час проходит бессонно.

О меланхолии покои! я мог обойти стороной
Мрачность вашего молчания, с таким известием,
Словно место, где долгое убийство было содеяно,
Сколь много благородных духов гибло здесь,

Увядая прочь в отчаянных стремлениях,
Еденные издевкою надежды-глоченные их собственным огнем!
Думается, могиле ощущаться постелью холодней
Духам, таким как эти, чем, применив к обычным мертвым.





NIGHT

BY JOHN RUSKIN

Faint from the bell the ghastly echoes fall,
That grates within the grey cathedral tower;
Let me not enter through the portal tall,
Lest the strange spirit of the moonless hour

Should give a life to those pale people, who
Lie in their fretted niches, two and two,
Each with his head on pillowy stone reposed,
And his hands lifted, and his eyelids closed.

From many a mouldering oriel, as to flout,
Its pale, grave brow of ivy-tressed stone,
Comes the incongruous laugh, and revel shout-
Above, some solitary casement, thrown

Wide open to the wavering night wind,
Admits its chill, so deathful, yet so kind,
Unto the fevered brow and fiery eye
Of one, whose night hour passeth sleeplessly.

Ye melancholy chambers! I could shun
The darkness of your silence, with such fear,
As places where slow murder has been done,
How many noble spirits have died here

Withering away in yearnings to aspire
Gnawed by mocked hope-devoured by their own fire!
Methinks the grave must feel a colder bed
To spirits such as these, than unto common dead.