Не унывай!

Свобода – это состояние, позволяющее нам быть самими собой в любой ситуации. Когда мы молоды, практически ничто не ограничивает нашей внутренней свободы. Считается, что в нашем мире степеней свободы – три. Так вот, не имея ограничения этих степеней, можно совершать беспредельные поступки и не испытывать душевного дискомфорта. Свобода!
Когда я был достаточно молод, чтобы совершать безрассудные поступки и не чувствовать за собой вины, я, всё-таки осознавал, что существуют вериги, ограничивающие нашу свободу. Тогда это были семья, армия и партия. По своей воле, или не совсем, человек взваливает их на себя именно для ограничения безрассудной свободы. Хотя, зачастую, человек не осознаёт подспудных мотивов этих ограничений. А, в этом случае, оставаясь в неведении того, что свобода его ограничена, продолжает чувствовать себя абсолютно свободным. Я ещё заметил, что такие люди обладают внутренним чувством юмора и никогда не унывают.
Никита Львович обладал всеми тремя ограничениями свободы: он был счастливо женат и имел четырёх любимых детей; он командовал отдельным подразделением в не самом комфортном по климатическим параметрам регионе – Средней Азии; поскольку, дело было в середине восьмидесятых годов прошлого века, партийная принадлежность подразумевалась по умолчанию. Но Никита Львович не заморачивался вопросами философии и чувствовал себя истинно свободным человеком.
Хотя подразделение, которым командовал Никита Львович, было на хорошем счету, но ходили слухи, что офицеры и прапорщики в нем, без зазрения совести, попивают. И не только во внеслужебное время, но и, собственно, на службе. А это никуда не годится и подлежит не только яростному осуждению, но и немедленному исправлению. С этой целью в подразделение был назначен молодой, дикорастущий замполит. Никита Львович, старый, прожженный Среднеазиатским солнцем волк, пережил достаточное число замполитов, чтобы обращать на очередного какое-то особое внимание и в корне менять свой стиль жизни. Вина местного разлива были всё так же прекрасны, ледниковый период местному населению всё так же не грозил, служба текла всё так же чётко, но скучно.
А, вот, новый замполит, не теряя времени, принялся за составление досье на всех офицеров подразделения. Не скажу, чтобы он был каким-то злодеем, просто, у замполитов это был стиль работы. Они старались не только быть в курсе всего, что творится в организации, но и фиксировали это, по мере трудоспособности. Очевидно, чтобы не забыть.
Время шло, досье полнились.  И, когда замполитово начальство пожелало, чтобы ему был показан товар лицом, замполит быстренько оформил донесение на своего командира и направил его в парткомиссию части. А что? Каждый делает своё дело: кто-то служит, а кто-то – выслуживается.
Никита Львович прибыл на заседание паркомиссии, как на обычное, рутинное мероприятие. О том, что замполит «копает» материал на всех офицеров подразделения, он знал. Но внутренняя свобода не позволяла ему обращать внимание на такие мелочи. Приспосабливаться и подстраховываться – было не его.
Войдя в кабинет, где проходила парткомиссия (кстати, на повестке ее был только один вопрос – рассмотрение его личного дела), Никита Львович чётко доложил о своём прибытии. Впрочем, все присутствующие его и так очень хорошо знали и уважали за долгую честную службу. Председатель комиссии объявил повестку и предложил задавать вопросы. Поскольку, ничего из ряда вон выходящего в службе Никиты Львович не было, возникла неловкая пауза. Командир части, полистав досье Никиты Львовича, задал, может быть, несколько неожиданный вопрос:
- Никита Львович! Вот, тут написано, что в позапрошлом году, одиннадцатого марта вы прибыли на службу в нетрезвом состоянии. Как вы можете это объяснить?
- В  позапрошлом? Одиннадцатого марта? – задумался ответчик. – А, вспомнил! Товарищ полковник, представляете, просыпаюсь утром, а на столе стоит бутылка водки. Ну, не нести же её на работу!
Такого дружного и продолжительного смеха, пожалуй, слыхали не многие парткомиссии того времени. А Никита Львович сменил ещё много замполитов на том же месте и в той же должности.