Не кричу...

Не кричу я птицей раненной.
Не сдираю с себя лоскуты обгоревшей судьбы.
Я терплю, зубы волей до крошки ломая.
Раз за разом черкаю жизнь. Новые пачкаю ею листы.
Я пью горькую стопками словно глотаю живое.
Омерзительным треском рвет крик мой беззвучный гортань.
Я, пропащая, кровью харкаясь, не ною.
Молча руку себе подаю: не казнись за падение, Ольга. В кулак соберись и вставай.
И встаю, чертыхаясь, не веря в свое избавленье.
Через шаг снова падаю, сердцем споткнувшись о жизнь.
Снова руку себе подаю: Подымайся! Не будет прощенья.
Бог тебя зачеркнул. Ты исчерпала данный лимит.
Плакать я перестала в младенчестве. Слезы пустое.
Научилась съедать их в прикуску с мне кинутым " место твое на галере. Глаза опусти перед солнцем божественным вниз".
Научилась удар держать, спину не комкая вдвое.
Научилась без ласки взлетать, на плечах поднимая таких же... без риз.
Не подал Бог записки мне с тайной спасенья от ада.
Не раскрыл мне секретов, меня избавляющих от земных мук.
Я не вписана в список тех, кто Им допущен до Сада.
Меня нет... но горит огнем в сердце любви исцеляющей круг.