Тупик

Значения прилагательного «тупой» и произведенных от него других слов объединены общим смыслом, который всем понятен. «Тупой» в противоположность «острому» – это, как правило, характеристика инструмента, плохо подготовленного для выполнения своих функций. Тупой нож не режет, тупая пила не пилит, тупое шило не прокалывает отверстий и т.д.

«Тупым» может быть не только режущий край инструмента. Иногда мы употребляем это прилагательное для того, чтобы обрисовать форму предмета: тупой нос лодки, тупой конец яйца, туфли с тупыми носами… «Тупой» угол – в противоположность «острому» углу. Здесь «тупость» противопоставляется «остроте» лишь относительно, по внешней форме, а не как функциональная характеристика.

Понятие «тупой» давным-давно используется в нашей речи и как иносказание для обозначения действия органов чувств или качеств человеческого ума. Зрение притупилось (глаза потеряли былую остроту), слух притупился, мозг отупел и пр. «Тупой», «туповатый» – так говорят о человеке плохо соображающем, чей ум недостаточно острый.

В общем-то, сравнение качества инструмента с человеческими способностями – не удивительно. С древнейших времен человек ценится в обществе за свои умения, навыки, мастерство. Тот, кто обладает такими качествами, как острый ум, острый слух, острый глаз, способен принести больше пользы, чет тот, кто туповат, чье восприятие притупилось с годами или от усталости. Несколько особняком стоит оборот «острый на язык», не всегда положительно описывающий субъекта.

От корня прилагательного «тупой» отпочковался глагол «потупить» (взор, очи). «Потупить взор» – значит «сделать его не таким острым, проницательным», перестать «пронзать глазами». Сегодня также можно нередко услышать наречие «тупо» в контексте «он тупо делает свою работу», «тупо перевел деньги мошенникам» и пр. «Тупо» – в состоянии отупения, когда ум не работает.

Все это довольно очевидные вещи. Но как быть с существительным «тупик»? Какова его внутренняя связь с прилагательным «тупой»? Лично я этой связи не вижу, для меня «тупик» и «тупой» коренным образом разнятся по своему образу. «Тупик» – это место, в которое можно зайти только с одной стороны. Каковы бы ни были значения существительного «тупик», всех их объединяет общий смысл «отсутствия возможности двигаться дальше». Будь то «улица, упирающаяся в строения», «железнодорожный тупик», «безвыходное, безысходное положение» и пр. «Находиться в тупике», «поставить кого-либо в тупик» – все это о состоянии замешательства, когда не понятно, где искать выход.

Как же этот «пространственный» и «ментальный» тупики связаны с «тупостью»? Если обратиться к истории языка, то можно обнаружить, что у существительных «тупик», «тупица» были и другие значения. Так назывались тупые инструменты, но не те, которые затупились от работы, а те, которые были сделаны тупыми намеренно. Например, в литературе 18 века находим:  «Надлежащимъ образомъ выщелоченную кожу вынимаютъ изъ дщана, и обиваютъ шерстъ на колодкахъ, къ чему употребляется орудіе, называемое тупикъ» (И. И. Лепехин, «Дневныя записки путешествія доктора и Академіи Наукъ адъюнкта Ивана Лепехина по разнымъ провинціямъ Россійскаго государства 1768 и 1769 году»). Или там же: «Мелкія кожи мяздрятъ тупикомъ, а большія подходкою». В академическом словаре древнерусского языка находим, что тупицей назывался колун.

Приведя забытые значения слова «тупик», мы не приблизились к пониманию того, как «отсутствие возможности двигаться дальше» возникает из «толстого конца». Старорусский и современный «тупики» слишком непохожи друг на друга. Не прибавляет ясности и обращение к этимологическим словарям. Так, Шанский пишет, что «тупик» – суффиксальное производное от «тупой» в значении «отрубленный», а значит, не имеющий продолжения. Все, вроде бы логично, но что это за значение «отрубленный»? Читаем дальше: «тупой» – общеславянское. Того же корня (с перегласовкой о/ь), что и древнерусское «тяти» < *tьnti «резать», греч. Temno «режу». «Тупой» буквально — «отрезанный, срезанный».

По-моему, «тупой» никак не может быть связан со смыслом «резать». Скорее уж тупым становится инструмент, которым много «тяпают», «топают», т.е. ударяют обо что-то. Но и это лишь ассоциация. Так что же, здесь тупик, из которого не выйти? Возможно, смысловая связь в данном случае иная.

Кроме перечисленных значений прилагательного «тупой» и его производных, было и еще одно. «Тупой» в отношении членов человеческого тела – «онемевший, одеревеневший, закостеневший, плохо двигающийся». Собственно «онемевший»* первоначально – об отупевшем языке. «Тутъ хочетъ онъ изъяснить сладость сего пенія; но языкъ его тупеетъ, взоръ его меркнетъ – онъ падаетъ, и святая душа вылетаетъ изъ тленнаго тела» (Н. М. Карамзин, «Райская птичка», Московской Журналъ, 1791). «Шумели, спорили, а Василий крестился и читал молитвы; уже язык его тупел, взор меркнул, рука упала…» (Н.М. Карамзин, «История государства Российского» том 7, 1813-1820 гг.). Возможно, эта «неспособность двигаться» и повлияла на развитие современного смысла, вкладываемого в слово «тупик». Острый ум мы также называем, живым, подвижным, быстрым. Соответственно, отупение – «неподвижность» или «косность, медлительность».
 
Вообще, «тупик» внутренне связан с потерей организмом способностей воспринимать окружающую действительность. Так, в чешском языке «тупик» – slepa ulicka (слепая улочка), то же и в польском – slepa ulica. Аналогичным образом понятие «тупик» выражается в словацком, словенском, хорватском языках. А мы иногда можем сказать о таком месте – «глухой переулок», а заглушить что-либо, поставить заглушку (например, на трубу) это по своему внутреннему смыслу и есть – «устроить тупик». По-украински «тупик» – «глухий кут» (глухой угол). В русском языке есть понятия «глушь», «глухая деревня», «глухомань» и пр. Надо думать, что все они некогда выражали идею «тупика», то есть «отсутствия прохода или возможности двигаться вперед». «Глухой лес» – тот, в котором нет тропинки, «глухая деревня» – находящаяся так далеко, что дальше уже некуда. «Глушь» – не там, где ничего не слышно, «глушь» – там, где нет пути вперед. Говорили «лес заглушил дорогу», то есть деревья выросли преградой и стали мешать проезду.

То, что глагол «глушить» не всегда связан с потерей слуха, подтверждает целый ряд устойчивых выражений. Оглушить кого-то – не сделать глухим, а отправить в нокаут, обездвижить. Способности человека могут притупляться, а могут и заглушаться, что по сути одно и то же. В литературе прошлых веков мы находим примеры употребления оборота «чувства заглохли». Когда двигатель автомобиля глохнет, он, конечно же, не перестает «слышать», а перестает работать. «Глухим» называют дело, не имеющее перспективы окончания («глухо дело»), на сленге следователей «глухарь» – дело, которое не представляется возможным довести до конца. Так что, «глухой» во многих контекстах – «не дающий возможности двигаться», «оглушенный» – «обездвиженный».

Все эти смысловые связи живут в языке до сих пор.  Возможно, что и связь «тупой» – «тупик» нужно искать в этом же направлении, когда «тупой» и «глухой» выражают либо идею «отсутствия возможности двигаться», либо идею «малоподвижности». Собственно, тупиковая улочка действительно малоподвижна, здесь почти нет движения транспорта, да и пешеходы забредают сюда нечасто, в основном – местные жители.


*Можно предположить и другую трактовку: «онемевший» – не «немой» в смысле неспособный говорить, а «не мой» – чужой. «Рука онемела» – стала как чужая, не моя (не слушается, не работает).