Лозинке

Мне лозинка знакома давно -
с малых лет грела "мягкое" сзади.
Вот, бывало, нашкодишь чудно -
так отец её быстро приладит...

(Благо, было вдостатке всегда
по деревне, в поросших канавах
тех кустов не дающих плода
под охраной лягушек картавых.

Разливалась " чайнАя"  вода
и их гибкие тЕльца поила,
мяли наглые ветры, года
да метель белым снегом клонила.)

Говорил - " Это память, сынок,
головою всего не упомнишь".
И я рвался, вперёд со всех ног ,
кто б сумел? - Да, меня не догонишь!..

Так горела, так жгла... Что огонь  -
баловство рядом с этой наукой.
И я рвал, как пришпоренный конь,
потирая спасительно руки...

А, потом... караси на прудах
да грибы в заповедных дубравах -
без корзинки не взять - Ну, куда!
Я охотно из ивы их правил...

И плелись они ранней весной -
прутья в снОпы вязал ... Было снежно...
хмурый вечер, обнявшись  с сосной,
пальцы в хвою просовывал нежно.

Вереницы, ряды, обода -
лозы учат терпенью и силе
коль с собою, порой, не в ладах
и глаза, вдруг, слезу запросили.

Что прошло -  то минУло, ей- ей!
Мир крутИтся, как раньше крутился.
Жизнь кривая не стала прямей,
но, Бог дал, кой - чему научился.

Да, не часто я в Храм прихожу
перед  светлые очи, под своды...
И теперь, иной раз, начужу,
заигравшись от детской свободы,

глядь на руки - мозоли и след
от лозы через линию жизни
в ней лежит карандаш, я - поэт
на безбрежных просторах Отчизны!

Да, я верю в одно до конца -
будь , что будет и к бесам сомненья...
Вспоминаю лозинку отца,
прутья вербы держа в Воскресенье.