222. Затхлость

Пусть я в центре внимания,
Сидя на лавке в середине
Ничего. Отрастает борода.
Остывают города.
Не добавляя понимания
Пружинам на перине.
Что за семплы?
Горе-лейблы?
Ремарки, контрамарки.
Цензура на рефлексы
Лексикона. Отравитесь им,
Судьбы несносные подарки!
Выживали средь костров
Еретиков. Где великий визирь?
Сколько ты заплатишь дани ему
Княже? Молви пяти, пусть тебя рассудят.
Моли, чтобы изгнал тот инквизицию.
И скажи Ему, что ныне лорды
Вырезают нечисть строчками реформ.
Опомнись, окружен царями в малахите.
Форменные, резные рукоятки подлокотен.
Сидящие на горах черепов
И войн бездольных и крамольных,
Ах, каков улов!
Толстенные морды императоров
И тучных императриц.
Капиталисты свергли их сестриц,
Бронируя номера свои в Ritz.
Советы были проще,
Вырывая моргала из глазниц.
И на этом поприще
Холодная война, замерзла ли?
Падаю пред историей ниц.
Я должен восхищаться...
А я лишь вижу:
Ветви, цепи, грязь.
Вязкость пыльной росы,
Как же все учебники босы.
Я должен снимать шляпу,
А я хочу лишь подымать рапиру
Тем кто пишет на свой лад.
Парируй меня гад!
Скажи цензура, нрав!
До смерти веришь то, что прав?
Безголовые редакторы,
Жалкие кураторы.
Ввергнуть бы и вас в тот костер,
В котором сгорали судьбы,
А ты всего лишь руки распростер
К тому кто погладит голову,
Не сносить вам ее, поверьте слову.
Погляди на пыль страниц,
Что за эскизы на полях?
Занимали весь акрополь
В головах, в молитвах.
Рушатся глаголы,
Утопая от наречий,
Выгорая в междометьях
И не важно с какой силой плетью
Будешь бить ты вола,
Все вокруг сплошная гипербола,
Что словно петля
Закрутит, задушит, сорвет
И выдавит опосля.